Няня для дракошки

– Ньявиться?

Девочка смотрела на меня затаив дыхание. Так, будто от моего ответа зависело если не всё, то многое. Варре действительно было интересно, как я отношусь к её умению, она не требовала правильный ответ на вопрос. И это заставило меня прислушаться к себе: а что я ощутила?

– Сначала мне было очень страшно, – призналась, не желая расстраивать ребёнка правильной ложью. Казалось, что малышка тут же раскусит это. – А потом стало тепло тут.

Коснулась груди и закончила:

– Я была потрясена вашим талантом, госпожа Варра.

– Не госьпожа, – девочка помотала головой и широко улыбнулась: – Вайя!

– Госпожа Златослава! – снова послышался взволнованный голос служанки. – Варрочка!

Пришлось выбраться из убежища и помахать Розе. Заметив нас, женщина подбежала и быстро ощупала обеспокоенным взглядом сначала ребёнка, потом меня, и лишь тогда заулыбалась.

– Я уже освободилась и могу вас подменить, но… – Взяла за руку ребёнка и повернулась ко мне. – Может, госпожа Златослава прогуляется с нами?

Я вежливо отказалась, но на следующий день прошлась с ними по узкой аллейке, по бокам которой были посажены розовые кусты. Постепенно совместное времяпрепровождение стало занимать всё больше времени, и утром, только открыв глаза, я уже ждала наступления любимого времени суток. Вместо того чтобы подсматривать за жизнью из окна, я стала всё больше принимать в ней участие.

Казалось, что моя душа потихоньку начала оттаивать, но однажды в саду появился тот, о ком почти перестала думать.

Меня редко оставляли с малышкой наедине дольше нескольких минут. Вот и сегодня мы с Варрой неторопливо шли по знакомому маршруту, но сегодня нас вместо Розы сопровождала Клета. Служанка постоянно зевала и сонно моргала, а после и вовсе, пожаловавшись на плохое самочувствие, присела на скамейку, где и заснула.

Мы с девочкой переглянулись, и Варра прижала палец к губам. Я кивнула, и мы обе расположились в небольшой тенистой беседке. Я любовалась девочкой, чьё лицо было невероятно подвижным, да и сама она не могла усидеть на месте и минуты.

– Игьять! – громким шёпотом предложила она.

– Хорошо, – согласилась я и вынула из кармана тканевый кошель, в который собрала и сложила гладкие отполированные палочки и чистые кусочки ткани. – В кого поиграем?

– В йошадку! – радостно подскочила она.

Я показала, как цокать язычком, и малышка с энтузиазмом повторила. Мне пришлось лишь раз поправить артикуляцию, и Варра уже поскакала по кругу, подражая лошадке. Я умилялась усердию девочки и её упорству и надеялась, что однажды она предложит поиграть в лошадку, правильно выговаривая букву.

Слуги, наблюдая за нашими играми, часто спрашивали, зачем я это делала. Я и сама не знала, но мне так хотелось, чтобы Варра говорила красиво и правильно. После лошадки мы повторили ещё несколько упражнений, пока девочка не начала зевать шире, чем до этого Клета. Я покосилась на потемневшее небо и вздохнула:

– Кажется, скоро пойдёт дождь. Нам пора возвращаться.

Я ненавидела дождь, он напоминал мне о первом дне, с которого начались мои воспоминания, больше похожие на страшные кошмары. Сейчас они начинали немного меркнуть, уступая место новым и робко-счастливым: встречам с малышкой и неспешным прогулкам по ароматному саду. Каждый такой день казался мне искрящейся ярко-жёлтой бабочкой, одной из тех, что вспорхнула с ладошки Варры.