Целуй меня немедленно!

Ректор нехорошо так прищурился, а я, пользуясь его молчанием, решила все же прояснить ситуацию:

– Большой эМ, за что ты ему накостылял?

– За поганые слова, – спокойно ответил бывший кузнец.

– Че ж поганые, чистая правда, – огрызнулся потерпевший, но замолк, поймав взгляд Акселя.

– Ну ты поразвернутей как-то ответь, эМ.

Маверик вздохнул и, продолжая рассматривать зелень за окном, соизволил внести ясность:

– Местные считают, что инквизиция схалтурила, раз мы остались живы и дожили до настоящего возраста. Этот больше всех горланил, что надо нас добить, раз уж мы посмели заявиться сюда.

Пауза.

– Джастин? – Хант тяжелым взглядом посмотрел на потерпевшего. – Это правда?

Парень неопределенно повел плечом, и я не выдержала. Так обидно стало за всех нас и за Маверика!

– Трус.

Глаза у помятого светлого нехорошо вспыхнули, и он даже, кажется, хотел то ли сказать что-то, то ли сделать, но ректор стукнул по столу ладонью.

Все вздрогнули.

– Значит, так… – окинул он нас тяжелым взглядом. – Студент Вилдфар.

Маверик посмотрел на ректора.

– Первое и последнее устное.

Кузнец нехорошо прищурился, но промолчал.

– Студент Ковард. Месяц исправительных работ.

– За что? – взвился парень.

– За несоответствие, – отрезал ректор. – Студентка Мортон.

– Я-то что?

– Вот именно, что ничего! Проведите разъяснительную работу со своими… иначе я вынужден буду уведомить вашего ректора о вашем безобразном поведении.

Вот тут уже мы с Мавериком синхронно скривились. Если светлый ректор нажалуется, то уже темный прикопает где-нибудь в горах. И до выяснения деталей не снизойдет.

– Между прочим, у меня тоже есть кое-какие вопросы… – начала обиженно я, намереваясь наябедничать на бардак в расписании, но Аксель меня перебил:

– Которые я с удовольствием помогу тебе решить, не тратя время господина Виллара.

А потом сцапал за локоть и почти что выволок из кабинета! Нет, ну что это за безобразие, почему светлые такие же наглые, как и темные?!

Едва мы вышли из кабинета ректора, Аксель меня отпустил, и я накинулась на него:

– Напомни, почему я не должны была жаловаться ректору на ваш бардак?

– Потому что Виллар не в духе, начнешь оправдываться или парировать – тоже получишь исправительные работы, – спокойно пояснил Хант.

– И почему я должна тебе верить?

– Потому что ты мне нужна не занятая общественной ерундой.

И, прежде чем я успела восхититься романтичностью данной фразы, добавил:

– Для написания доклада.

Нет, ну совсем никакого страха у этого светлого!

Пока мы препирались, нас обогнал битый студент, кинув на меня высокомерно-злющий взгляд. Даже не знаю, как у него это получалось, учитывая степень потрепанности.

Затем мимо попытался пройти Маверик.

– Большой эМ! – окликнула я кузнеца, – а почему ты не на занятиях?

Парень притормозил и явно нехотя развернулся:

– Потому что с расписанием какая-то ерунда. Шел в деканат разбираться.

– И не дошел… – пробормотала я.

– Угу, – мрачно буркнул Маверик и развернулся, чтобы уйти, но уже Аксель его окликнул:

– Вилдфар!

– Что? – процедил темный маг вполоборота, уже порядком раздраженный происходящим.