Соседи. Финал
– Почему? – удивилась уже я.
– Потому что контакт с многомерными существами отнимает энергию. По крайней мере, сейчас, учитывая наши методы. Мы пускаем по телу слабые волны разрядов. И вроде бы это безвредно. Один, два, три раза проходят практически бесследно… На этом принципе и построены наши защитные экранчики на каждом входе в поселение. Однако, чтобы эффект от воздействия не затухал, приходится проводить его снова, снова и снова. Не три раза, а все тридцать. И это истощает организм.
– Но тогда ведь и Кирай под ударом, – я покосилась на Града. Тот покачал головой и осуждающе посмотрел на ученого.
– Да. Но это ее выбор, – твердо произнес Остафьев, – Я Кирай предупреждал, сто раз говорил, что да как. Она твердо настаивает, чтобы продолжить наши эксперименты. К тому же, если замечу, что ее организм окончательно истощается, все прекращу. Мы тут – не живодеры, которые планируют кинуть бедную женщину на заклание. И на алтарь победы. Хотя в древние времена человеческие жертвоприношения были вполне в ходу, это не наш метод!
– Я не хотел вмешиваться, – вдруг вклинился Андерс. – Но вынужден это сделать. Да, у меня есть причины особенно дорожить Теллой, – он покосился на меня. – Я даже не стану спорить, отнекиваться, а тем более – врать. Но в данном случае действует принцип минимизации ущерба. Мы толком не знали – какой будет результат подобного воздействия разрядов на клетки и вообще – на человеческий организм. Предварительные эксперименты проводились, и были удачными… Легкое истощение мы быстро купировали препаратами. Все выглядело довольно неплохо… Мы разработали лекарства, способные поддержать подопытных после эксперимента.
– Но наши воздействия разрядами оказались не настолько массированными. Надо признать, что тут важно не столько воздействие, сколько его регулярность и – плюс к тому – частота, – перехватил мысль коллеги Елизар Остафьев. – Я был совершенно уверен, что эксперимент безопасен именно в плане разрядов. Я тысячу раз все проверил… Но выяснилось, что я ошибался. Конечно, никто не хотел наносить вред нашим замечательным подопытным добровольцам. Но это уже случилось. Обнаружилось после первого же эксперимента и исследования физического состояния участников. Тогда, когда мы уже ничего предпринять, увы, не могли… Лишь только постараться поддержать подопытных уже созданными тониками…
– Но, если сейчас остановиться и заменить Кирай мной… – опять перебила я монолог Елизара Остафьева.
– Может выйти гораздо хуже. Из всех подопытных только Кирай смогла поговорить с ханотами. Неизвестно – получится ли у вас. А вред мы вам нанесем, – твердо ответил ученый. – К тому же, никто не в курсе, как отреагируют ханоты на подобную смену переговорщиков. Кирай они уже доверяют. Мы не знаем – насколько хорошо вы понимаете речь по губам и сумеете ли понять ханотов, даже, если их и увидите…
– Я видела их без разрядов, когда мы поехали в экспедицию!
– Это только лишь один случай. А когда еще вы их видели? Совсем без воздействия разрядов? Слишком много вопросов… а ответов практически нет.