Древо. Пожиратель
Но я не в бабулю пошёл. Да и ладно внешность – это ещё пол беды. Запах – вот мой главный бич. Сколько акса на себя ни вылей, сколько фруктиса в волосы ни вотри, а вонять будет, один хрен, хомячками – так я свой фирменный фан называю. С юморком… Рыдать хочется от такого убогого юморка. Хотя, звучит лучше, чем кошачьи ссаки.
Одна маленькая девочка пару недель назад в такой же, если не в этой же самой маршрутке со всей своей детской непосредственностью громко спросила:
– Дяденька, на вас киса написяла?
Ага киса. Грёбаный тигр всего обоссал. Только-только рубашка подсохла. Разве же я виноват, что мой пот так отвратительно пахнет? Я что ли специально? А потею я – сцуко – всегда. И в дождь, и зимой, и раздетый. Но летом сильнее, конечно. Вот сейчас в чёбаты натекло по пол литра на каждый. Руки мокрые, рожа блестит. Какое там дыньки помацать. Тут бы "доброе" слово не прилетело, и уже хорошо. Вон, как носиком крутит. Имеется нюх у бабы. У всех, кто меня окружает, имеется. И нюх, и глаза, и уши. Голосок-то у меня тоже премерзкий – тоненький, словно у киношного евнуха, и с моей мега-тушей совершенно не вяжется.
Но, что это я всё о грустном, да о грустном? Подумаешь жара, подумаешь слёзы из глаз, сопли из носа. Человек – тварь живучая, ко всему привыкает. И я со своей долей тоже свыкся давно. Жирный, воняю… и что? Главное – бошка варит, как большинству и не снилось. На потоке я лучший. Профессора в рот заглядывают. Первый курс на пятёрки закрыл. Все зачёты на автомате. Миром правит не красота. Капитализм у нас победил? Победил. В почёте власть и бабло.
Причём одно всегда тянет другое за собой, с какого конца не возьмись. Блата и связей у меня нет, но достигнуть высот сейчас и без них вполне можно. Карьеру я себе в какой-нибудь корпорации обеспечу башкой и упорством. Последнего у меня тоже с избытком. Да и с людьми при всех своих физических недостатках нормально схожусь. Давно для себя уяснил, что добыть уважуху в моём положении можно только через язык и смелость.
Смеются? Да похер. То есть нет, но я никогда виду не покажу, что словами меня можно задеть. Я сам над собою шучу лучше всех. И отказы. Главное: не бояться отказов. Я к кому угодно легко могу подойти и спросить, что угодно. Стеснительность – для обычных парней, а я – сцуко – особенный! Оно ведь прикольным толстяком в сто раз круче быть, чем толстяком замороченным.
– Попу, как у Ким. Попу, как у Ким…
Бля! Забыл в маршрутке мобилу на вибро поставить. Кому там неймётся?
– Привет, ба.
– Санечка, едешь уже?
– Ага, в тридцать девятой. По Октябрьской, Сенной проезжаю. Купить что?
– Да, котя. Зайди в овощную. Возьми картошки немного. Я тебе на сбер денюжку скинула.
– Хорошо, возьму.
Продвинутая у меня бабуля. Наликом с моей подачи совсем пользоваться перестала. Но каждый рубль считает. Раз скинула стольник, на всю сумму придется грести. Это кило пять точно потянет – мы только самые дешёвые продукты берём. Пенсия плюс стипендия – так себе доход на двоих, когда один из этих двоих жрёт, как лошадь. И дело не в булимии. Я бы и рад на какую диету подсесть, но чёртов организм протестует – попробуй калорий не добрать, сразу криз словишь. Упадок сил и всё такое прочее. Приходится хлебные единицы считать… Диабет – сцуко. Ну его нафиг!