Отец подруги. Мой генерал

Вопрос только в том: зачем Беззаконову официальный брак и есть ли в его собственном паспорте такой же штамп? В последнем я очень сильно сомневаюсь. Андрей всегда дорожил своей свободой.

Так почему же Ефим не сдал меня? Почему?!

Понравилась ему? Право, смешно. Избитая голодранка влезла к нему машину и вырубилась. Даже удивительно, что он тупо не выкинул меня в ближайшую канаву подыхать. Андрей, я уверена, так бы и поступил. Но Ефим – не Андрей. Он живет по другим понятиям. Но пока я даже думать боюсь, что мне крупно повезло его встретить.

Спасти меня от Беззаконова – Ефим не спасет, но хотя бы отсрочит мою кончину. Уже неплохо, правда? Может хоть напоследок пообщаюсь с нормальным мужиком. Я не имею в виду ничего интимного, боже упаси, меня от секса теперь до конца дней будет тошнить.

Плюс Андрей опорочил меня перед новым знакомым, наплел, что я наркоманка и алкашка. Так что не думаю, что я интересую его как женщина. Скорее всего, просто он и вправду неплохой человек. Может, жалко меня стало, кто его знает. Но я точно вызываю у Ефима брезгливость после узнавания таких отвратительных подробностей о моей жизни.

Неужели он повезет меня к своей жене? У мужчины, оказывается, есть другой дом. Старую квартиру мы покинули, едва дождавшись, когда стемнеет. Мне пришлось надеть для маскировки длинную норковую шубу, норковую же шапку и черные очки. Стала буквально похожей на жену мафиози. Беззаконов ни за что не узнает меня в таком образе, даже если мы столкнемся лицом к лицу.

Правда, я бы умерла на месте, если бы встретила его у подъезда. Чтобы этого не произошло, Ефим сто раз проверил, нет ли на улице наблюдателей, прежде чем я вышла к машине.

Днем он еле уговорил меня поспать. Я боялась уснуть и проснуться в аду. Нервы стали ни к черту.

Ефим сосредоточенно ведет машину. Я рассматриваю его мужественный профиль и размышляю обо всяком разном. Доверие к нему растет во мне все больше и больше. Если бы он хотел меня сдать или обидеть – он бы давно уже это сделал. А так… спасает вот.

– А ваша жена не будет ругаться по поводу моего присутствия? – нарушаю наше комфортное молчание.

– Ева, моя жена давно умерла.

– Вот как… Значит, на мне ее вещи?

Коротко кивает в ответ и поджимает губы. Жалеет, что связался со мной?

– Простите. Мне жаль.

Я не знала его супругу, и мне на нее все равно. Но надо же было что-то сказать.

– А с кем вы живете? – продолжаю допытываться.

– С дочкой и домашними работниками. Самое главное, что в комплексе – хорошая охрана. Если твой… прокурорский попробует подойти к моему дому, то через три секунды его уже упакует вневедомственная охрана.

– А можно вопрос?

– Давай.

– Почему вы мне помогаете?

Ефим на секунду задумался, а потом ответил:

– Дочка у меня имеется твоего возраста. И я все время думаю: а если бы ей понадобилась помощь в трудной ситуации, и люди прошли бы мимо?

– Простите, но я вам не верю.

– И правильно делаешь. У меня к тебе отнюдь не отцовские чувства.

Кровь приливает к лицу, и мне становится трудно дышать. Что он сейчас сказал? Паника окутывает меня густым ядовитым туманом, заставляя сердце биться об ребра.