Тайна Дома трех вязов

– У вас есть враги? В письмах говорится о мести.

Граф заверил, что врагов нет. С местными жителями у него всегда были добрые отношения. Что касается делового мира, то, несмотря на необходимость быть непримиримым и иногда коварным, он нажил только конкурентов и противников, но никак не врагов.

– Кто-то хочет моей смерти, не так ли, комиссар?

– Я не стал бы заходить так далеко.

– Значит, вы не воспринимаете эти угрозы всерьез?

– Когда кому-то желают смерти, то редко предупреждают об этом в письмах. Ваш аноним знает, что вы настороже. – Форестье глубоко задумался. – Более того, здесь все так расплывчато… Анонимные письма не редкость, но, как правило, они преследуют вполне конкретную цель: шантаж, разрушение репутации… В этих строках ничего подобного нет. Автор посланий просто хочет вас напугать.

– Успокойте меня, скажите, что не собираетесь уезжать…

– Конечно, не собираюсь. Я останусь до воскресенья, как и планировал, а за это время проведу небольшое расследование. Вам нечего бояться, уверяю вас.

– Хм… По крайней мере, пока вы здесь.

Монталабер, судя по всему, отнесся к этой истории очень серьезно, чем удивил комиссара: ведь он наверняка многое повидал на своем веку. Возможно, болезнь, от которой страдал граф, наконец взяла верх над его стойкостью.

Форестье повернулся в кресле и оглядел заполненный безделушками кабинет.

– Я много ездил по делам, – сказал граф, будто прочитав его мысли. – Африка, Азия… То, что вы видите здесь, – лишь вершина айсберга. Из путешествий я привез столько, что хватило бы на целый музей.

Комиссар обратил внимание на великолепный шкаф с граммофоном, стоявший возле двери, который он прежде не заметил. Сквозь овальную решетку в цельном корпусе из красного дерева виднелся раструб. Рядом с ним находилась внушительная коллекция пластинок на семьдесят восемь оборотов в минуту.

– Какой красивый у вас аппарат…

– О, я без него больше не могу! Чтобы насладиться музыкой Моцарта или Баха, не нужно выходить из дома. Такому мизантропу, как я, лучшего и не пожелаешь. Вам нравится музыка, комиссар?

– Не могу назвать себя таким уж любителем музыки.

– Да, разумеется… Вы прагматик, более сведущий в действиях, чем в искусстве.

– Эти качества не являются взаимоисключающими. Полагаю, вам пришлось быть весьма прагматичным, чтобы достичь нынешнего положения…

– Совершенно справедливо. Однако, видите ли, все это уже позади. Теперь я мечтаю только о спокойной жизни.

Форестье не поверил ни единому слову графа – он был уверен, что это не более чем кокетство.

– У меня к вам вопрос: мое присутствие здесь как-то связано с присутствием других гостей?

– Что вы хотите этим сказать?

– Гости приглашены случайным образом или вы подозреваете, что кто-то из них причастен к анонимным посланиям, будь то прямо или косвенно?

– Да ни в коем случае! Полагаете, я приглашу под свою крышу шантажиста?

– «Шантажиста»? Почему вы думаете, что этот таинственный отправитель хочет вас шантажировать?

– Не знаю… Просто вдруг пришло в голову. Не стану вам лгать, комиссар: я предпочел не приглашать вас одного, опасаясь вызвать подозрения. Вы знаменитость, и все сразу догадались бы, что для вас это не просто визит вежливости. У стен есть уши…