По прозвищу «Сокол». Том 1

Снова вспомнил статью. Мошенники подсылают к одиноким людям девочек. Те представляются их родственниками: потерянными внучками, дочерьми, племянницами. А потом обносят подчистую. Срабатывало на стариках, но мне-то тридцать пять!

На плите стояла сковорода с котлетами. В раковине немытая тарелка, помнившая следы от макарон. Слишком уж по-хозяйски вела себя, словно у себя дома…

Главное, напомнил себе, не трогать её руками. Только того и ждёт, чтобы выволок её за шкирку, спустил с лестницы. А потом заявление: облапал, изнасиловал, избил. Чем докажешь, что не верблюд? Что заинтересовало только? Мои пропавшие наградные? Или новая работа в «Майнд-тек»? Есть же у них конкуренты, наверняка крота ищут!

– У меня документы есть, – она повторила, словно мантру. Я даже слушать не хотел.

– Знаешь… этот номер не пройдёт, девонька. Сейчас я кому надо позвоню. И тебя отвезут куда надо. За взлом, за вторжение, за мошенничество.

Она погрустнела, а я набирал цифры давнего знакомого…

Санька помнил с зимней кампании. Террористы в Сирии воспряли духом, подавляя радикальными настроениями местных. Разрушили дипломатические посольства, захватили власть в регионах. Шестинедельная война.

Заспанный вид, мятая форма, собирался впопыхах. Взгляд так и говорил: – Не вытащи ты меня тогда из под обстрела, хрен бы я попёрся на ночь глядя!

Долг платежом красен.

Скупо пожали друг дружке руки, поздоровались кивками. Связанным боевыми узами людям слова не обязательны.

– Чего у тебя тут?

Чувствовал себя скверно. Словно вернулся в те времена, когда пьяный отец лупцевал мать, а от той же участи меня спасал разве что наряд полиции.

Иногда приезжали, иногда клали болт…

– Девчонка. Видишь? – указал рукой на кухню. Оксана накинула на плечи халат. Сидела на табурете, словно приготовившаяся держать оборону мышь. Санёк поправил фуражку, не разуваясь прошёл внутрь.

– Так-так-так. Что тут у нас? Несовершеннолетняя? Взлом с вторжением? Шантаж?

– Мне восемнадцать, – проговорила суховатым голосом. Из сумки волшебным образом вынырнула папка с документами. Паспорт, свидетельство о рождении.

– Соколова Оксана Алексеевна. Год рождения: март 2042 года. Мать – Самохина Людмила Игоревна, отец – Соколов Алексей…

Глянул на меня, мне разве что оставалось пожать плечами, не припоминал за собой детей. Да и откуда?

– Что скажешь?

– А что я скажу? Любой принтер таких бумажек знаешь сколько напечатает? С современными-то технологиями… – ответил на его сомнения. Сашка кивнул, снял с пояса цилиндр верификатора. Ультрафилетовый луч прошёлся по подписям, после по всему треугольнику печати.

– Печать настоящая. Ладно, допустим. Оксана, правильно? С чего вы взяли, что Алексей Владимирович ваш отец? Однофамилец, одноимёнец, сколько по всей стране с такой же фамилией и инициалами?

– У меня… мне мама фотографию показывала. Вот, – словно порождающий бедствия ящик Пандоры, папка изрыгнула из своего чрева цветную фотографию. Почуял, как волосы на голове зашевелились, решили встать дыбом. Море, улыбчивая ребятня, некто очень похожий на меня в далёком юношестве, прижавшийся к симпатичной девчонке.