Почему нет?

– Не напоминай.

– Ты ведь отлетевшая, когда пьяная. Тебе нужен бейдж «Текилу не наливать»! А еще лучше…

– Хватит отчитывать меня! – обрываю строго. – Вчера все обошлось. Ну, наверное… – заканчиваю уже не так уверенно.

– Наверное?

– Гарик сегодня нашел носки в туалете. Мужские.

– Хорошо хоть не трусы.

– Это кому хорошо? Я бы предпочла именно их.

– Ну конечно! – смеется Карина, заставляя улыбнуться и меня.

Когда родители двадцать лет назад сказали мне о том, что в нашей семье скоро появится еще кое-кто, я целую неделю молилась перед сном, чтобы у мамы в животе рос щенок, а не мой брат или сестра. Когда папа привез маму домой из больницы с коконом в руках, я тут же заявила, что ни за что не стану делиться куклами и коллекцией плюшевых мышей, но стоило взглянуть в темные глаза, увидеть улыбку на крохотных губах и почувствовать крепкую хватку маленьких ручек, как мое сердце растаяло. Кажется, еще до того, как Карина научилась говорить, у нас уже появились общие секреты. Мы всегда защищали друг друга и поддерживали каждую дурную идею, пришедшую в голову к одной из нас. Воровали печенье из бабушкиного шкафа и кормили им соседского пса, таскали мамину одежду, косметику и духи, чтобы поиграть в показ мод, смотрели вместе мультики и сериалы, делали уроки. Карина тренировалась на мне, когда решила стать визажистом, а я взяла ее в модели, как только научилась уверенно держать «пистолет»[3]. Разница в возрасте никогда не мешала нам быть близкими, а теперь она и вовсе стала почти незаметной.

– Ты точно в порядке? – с искренним беспокойством спрашивает Карина.

– Да. Думаю, из бара я пошла прямиком в студию и там заснула. Вот и все.

– А как же носки?

– Может, я их по пути нашла. Или попросила у кого-то, чтобы не идти босиком.

– Представляю, как этот кто-то удивился.

– А я вот не хочу представлять.

Лежим с Кариной еще несколько секунд в молчании лицом друг к другу. В ее взгляде совсем нет осуждения, только безропотное доверие и родственное беспокойство. Все-таки здорово, что люди могут производить на свет только людей. Вряд ли бы меня по-настоящему смог понять пес. Под подушкой тихо пиликает мой телефон. Достаю его и вижу оповещение почты о том, что пришла еще одна рабочая анкета.

– Кстати, – говорю я, бегло просматривая письмо. – Что там твой знакомый, который татуировки бьет? Он согласен на стажировку?

– Эм-м-м… не знаю. Мы давно в «нору» не ездили, у ребят сессия в самом разгаре, но я могу ему написать.

– Напиши. Мне в этом месяце нужно будет уехать, чтобы… – Спазм в горле мешает говорить, но я все же заставляю себя продолжить: – Чтобы подать заявление и собрать оставшиеся вещи. Хорошо бы поскорее укомплектовать команду студии.

– Я могла бы… – без особого энтузиазма заговаривает Карина.

– Оставим это на крайний случай, – отмахиваюсь я.

– Ты что, не доверяешь мне?

– А ты хочешь поскорее выйти на работу?

– Вообще-то не очень.

– Ну вот и все. Пока есть возможность, наслаждайся беззаботной юностью.

– Забот, между прочим, мне хватает.

– Ну да. Погулять с Владом, подумать о Владе, помечтать о свадьбе с Владом…