Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта

Я посмотрела на мрачные физиономии некромантов со светящимися на лбу именами и титулами, оформленными бегущей строкой, и поджала губы: тоже мне тоска почёта местного криминала!

– И что, обращаются? – поинтересовалась я.

– Ещё как! – сказал Карломан. – Без их разрешения шагу нельзя ступить.

– А Хозяин? – спросила я и сразу пожалела об этом.

Будто откликнувшись на мой неосторожный вопрос, из центра круга неожиданно взметнулся столб пламени, а потом на его месте возникла высоченная и худая фигура без лица, одетая в чёрную бесформенную хламиду.

– Ух, ты! – воскликнула я, отпрянув назад.

– Это же просто памятка! – промурлыкал Бпзиль мне на ухо.

– А кто он, этот Хозяин? Тоже некромант? – шёпотом спросила я.

– Хозяин здесь – Великий Окочур, – глубокомысленно глядя на тёмную фигуру, сказал Базиль.

– Серьезно, что ли?! – спросила я, с сомнением покосившись на оборотня.

– Ну, это в переводе на русский студенческий, – весело и клыкасто ухмыляясь, пояснил тот.

Я снова перевела взгляд на памятку Хозяина, на лбу которой уже мерцало сообщение: «Для записи на приём произнести имя Владыки …надцать раз».

Конкретное количество оставалось загадкой, наверное, в системе оповещения был сбой.

–У нас его зовут Ле Гран Фушюз, – едва слышным шёпотом произнёс Карломан, с опаской взглянув на фигуру в чёрной хламиде.

Чувствовалось, что на приём к Владыке Его Высочеству попасть совсем не хотелось, и это говорило о многом, у меня по спине прополз неприятный холодок страха. Мы двинулись по кругу, рассматривая памятки, а Карломан продолжал свой рассказ:

– Когда-то давно он был поставлен здесь наместником, олицетворяющим власть самой Противоположности Жизни. Сначала один справлялся, а потом создал себе помощников, чтобы следить за угодьями. Так появились бирчие, кромешники, правотяпы…

– Это кто ж такие?! – поразилась я.

– Те, кто так и норовит что-нибудь оттяпать, например, право на проживание в первом ярусе! – вставил Базиль, подмигивая мне.

– Здесь несколько ярусов, – сказал Карломан. – На первом поддерживается иллюзия жизни, на втором – долговые тюрьмы, на третьем – пыточные и горнила. Глубже никто из нас не спускался. Говорят, там пустоты, в которых хранятся страхи.

– А как с этим … Окочуром связаны некроманты? – спросила я, когда одна из памяток (кстати, изображавшая худощавого высокого мужчину средних лет, обладавшего какой-то мрачной потусторонней, даже зловещей красотой) вдруг обратила свой взгляд прямо на меня. И этот взгляд, как мне показалось, был абсолютно осмысленным.

– Вот он, например! – пробормотала я, кивнув на фигуру некроманта.

На лбу у этого мрачного экземпляра было написано, что он является Заправилой тринадцатого сектора.

– А-а-а! Смотри-ка, у неё хороший вкус! А, Карломан? – насмешливо произнёс Базиль. – Это и есть тот, кто нас проклял, шер ами! Незабвенный наш Люрор де Куку.

– А по-студенчески? – пробормотала я, боясь, что статуя повернёт голову, чтобы следить за мной, но ничего подобного не произошло.

– «Ужас Кукушек» или что-то вроде того. – Базиль взял маленький камушек и с размаху запустил его в памятку.