Призрачные истории
Постоянно возникая, инфернальная тема не отступала, непрестанно сопровождая Булгакова по жизни. В 1923 году он закончил повесть «Дьяволиада» и стал пытаться опубликовать её. 26 октября он делает короткую запись в дневнике: «По дороге из „Гудка“ заходил в „Недра“ к П. Н. Зайцеву[6]. Повесть моя „Дьяволиада“ принята…» Чуть дальше по тексту он критически отмечает: «Повесть дурацкая, ни к чёрту не годная, но Вересаеву нравится». Как бы ни относился Булгаков к своим ранним произведениям, следует сказать, что многие из них, и в частности «Дьяволиада», представляются мне очень значимыми и художественно ценными.
Повесть является острой и беспощадной сатирой на современную писателю советскую действительность. В ней он умело использовал скрытые аллюзии и даже применил элементы тайнописи, но главное, соединил две, казалось бы, совершенно несовместимые стихии – факт и вымысел, тем самым обнажив и усилив между ними контраст. Одним словом, при помощи неявных значений ему удалось затронуть рискованные темы и проблемы, обсуждение которых находилось под запретом.
Примерно полгода повесть ждала выхода в свет, и вот наконец её опубликовали в выпуске № 4 альманаха «Недра» (1924)[7]. Вначале публика и критики приняли повесть прохладно. Правда, литературный критик и публицист Е. И. Замятин в статье «О сегодняшнем и современном», опубликованной в № 2 журнала «Русский современник» за 1924 год, отметил: «Единственное модерное ископаемое в „Недрах“ – „Дьяволиада“ Булгакова. У автора, несомненно, есть верный инстинкт в выборе композиционной установки: фантастика, корнями врастающая в быт, быстрая, как в кино, смена картин – одна из тех (немногих) формальных рамок, в какие можно уложить наше вчера – 19-й, 20-й год».
Через год это произведение выходит отдельным изданием. Писатель впервые видит свою фамилию на обложке книги, он счастлив, но очень скоро настроение Булгакова меняется. В прессе появляются негативные рецензии. Самой существенной из них была статья главного редактора журнала «На литературном посту» и генерального секретаря РАПП[8] Л. Авербаха в газете «Известия» (20 сентября 1925 г.). В частности, он писал: «Булгаковы появляться будут неизбежно, ибо нэпманству на потребу злая сатира на Советскую страну, откровенное издевательство над ней, прямая враждебность. Неужели Булгаковы будут и дальше находить наши приветливые издательства и встречать благосклонность Главлита?» Вскоре после статьи весь тираж конфисковал ОГПУ[9]. Конфискация книги, разрешённой Главлитом, повлекла за собой огромный скандал в издательском мире середины 20-х годов XX века. И фамилию писателя, и его повесть на разные голоса стали поносить везде и всюду. Авторы ругательных статей дружно вторили Л. Авербаху в том, что в «Дьяволиаде» Булгаков глумится над прекрасной советской жизнью, рисуя её в самых чёрных красках. Кстати сказать, впоследствии Авербах послужил Булгакову прообразом критика Аримана в романе «Мастер и Маргарита».
Действие «Дьяволиады» происходит в точных временных рамках начиная с 20 сентября 1921 года и продолжается несколько дней. Автор сатирически описывает каждодневные советские будни. Правда, обилие неких неясностей превращает изображаемую в повести действительность в зловещую дьяволиаду. События, происходящие в повести, по большей степени вымышлены, хотя они достаточно похожи на то, что случалось тогда в московских учреждениях. Оговорюсь, что для создания «Дьяволиады», как, впрочем, и других ранних произведений, писатель нередко использовал письма трудящихся с жалобами в газету «Гудок». Конечно, он не впрямую инсценировал описываемые в письмах случаи, но, обобщая, употреблял в качестве документального материала.