Велнесс

– Ага.

– По сути, это математика деформации и изменения. Обычно я объясняю это так. Представь баскетбольный мяч. Какой он формы?

– Круглый.

– Не совсем.

– То есть шар.

– Вот, другое дело. А если я его сдую?

– Он больше не будет шаром.

– Именно. И по законам геометрии это теперь новый объект. Но интуитивно мы все понимаем, что это не новый объект. Это все тот же объект. Баскетбольный мяч. Можно придать ему форму чаши, но по своей сути это все равно будет мяч. Можно сложить его, как кусок пиццы, но по сути это все равно мяч. Но что, если разорвать его пополам?

– Тогда это уже не мяч?

– Но и не два мяча. Мы преобразовали его в два совершенно других, новых объекта. Именно в этом и состоит суть моей математики. Если огрублять, то она описывает, насколько сильно можно деформировать объект, прежде чем он станет новым объектом.

– Понятно.

– А еще эти методы применяются в работе с большими данными, хотя я очень прошу: только не заставляй меня об этом рассказывать.

– И к чему ты клонишь?

– Все в мире меняется. Это факт. Главный вопрос в том, где допустимый предел перемен. Тебе надо решить для себя, сколько изменений выдержит ваш брак, прежде чем перестанет быть самим собой.

– В смысле, порвется ли мяч, если я предложу это Джеку?

– Я имела в виду другое: ты уверена, что он еще не порвался?

Элизабет кивнула.

– Хорошо, наверное, я поговорю с Джеком, – сказала она. – Авантюрная идея – это звучит заманчиво. Думаю, мы могли бы попробовать.

– Ура! – сказала Кейт и захлопала в ладоши.

– Спасибо тебе. Это было очень познавательно.

– Всегда пожалуйста. А теперь можно я задам тебе вопрос?

– Конечно.

– Меня заинтересовала одна вещь, о которой ты говорила. Когда-то ты верила, что вы с Джеком родственные души.

– Да.

– Ты до сих пор в это веришь?

– Понимаешь, Джек просто замечательный человек. Вдумчивый, умный, глубоко порядочный, прекрасно ладит с Тоби.

– Но ты веришь, что он твоя родственная душа?

– Если честно, нет, больше не верю.

– И когда ты перестала в это верить?

– Во вторник, 4 ноября 2008 года.

– Подозрительно точная дата.

– Это был незабываемый день.

– Что случилось?

– Долгая история, – сказала Элизабет. – Если вкратце, то в этот день я, скажем так, запуталась.

ВСЕ НАЧАЛОСЬ

Он только что проснулся – ему тогда было два года, и он уже мало спал днем, но в тот конкретный вторник по какой-то причине задремал на целых полтора часа, и Элизабет провела эти девяносто минут тишины за готовкой и размышлениями. Размышляла она о работе. В частности, о новом клиенте, который обратился к ней со странной просьбой.

Элизабет работала в научной лаборатории Де Поля, которая занималась изучением эффекта плацебо. Официально лаборатория называлась Институтом исследования плацебо, но известность приобрела под названием созданной на ее базе организации – «Велнесс». Задачей «Велнесс» было тестировать различные так называемые товары для здоровья, чтобы выяснить, имеют ли эти товары более высокую эффективность, чем плацебо. По сути, они были службой контроля, субподрядчиком Федеральной торговой комиссии и Управления по надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, и должны были выявлять случаи мошенничества. К 2008 году в числе самых известных наименований, прошедших через их лабораторию, были: «Юбка-похудейка» – мини-юбка из плотного эластичного материала, которая по ощущениям походила на большую резиновую полоску, плотно обхватывающую ноги, и якобы способствовала активному сжиганию жира на бедрах, если просто ходить в ней; «Кроссовки-качалки» – обувь с толстыми рокерными подошвами, которая якобы помогала привести ягодицы в тонус, если (опять же) просто ходить в ней; «Смартшейк» – коктейль с низким содержанием жира и низкой калорийностью, который надо было принимать для похудения вместо еды; и детокс-программа под названием «Лимонадная диета», на которой употреблять можно было только чай, лимонный сок, кленовый сироп и почему-то кайенский перец, причем одновременно, что, как утверждал автор, выводило из организма токсины, холестерин и жир.