Адмирал Империи – 42
Я понимал, что 10-я дивизия окончательно еще не разбита, но сейчас не обращал на это особого внимания. Я оставил Наливайко с его кораблями, приказав капитану безостановочно преследовать корабли противника и не давать тем вновь собраться в группы, а сам снова выстроил 1-ю «ударную» дивизию и рванул на помощь «каре» Доминики. Уже по пути следования я облегченно вздохнул, когда посмотрел на тактическую карту.
Так называемые «союзники» так и не смогли пробить плотные оборонительные порядки «сферы» кораблей вице-адмирала Кантор, видимо внезапный уход из сектора боя черноморской дивизии сказался на их моральном состоянии. Ни эскадра, принадлежавшая великому князю Михаилу Александровичу, ни корабли вице-адмирала Трубецкого, отойдя на безопасное расстояние до сих пор не решались заново штурмовать «каре». А пятнадцать дредноутов графа Салтыкова, до этого спешащие было на прорыв «сферы», остановилась и вообще стали отходить из сектора, так и не вступив в сражение.
Доминика Кантор ободренная такой ситуацией, сама собственноручно разбила свою «сферу» и, выставив в первую «линию» два десятка «свежих» мядьярских вымпелов бывшей 12-й «линейной» дивизии, смело контратаковала врага. Вражеские командующие, видя, что дивизия вице-адмирала Красовского рассеяна, а на них с разных направлений надвигаются сразу две дивизии Северного космического флота, не стали испытывать судьбу и также пустились наутек…
Я улыбнулся и сумел, наконец, выдохнуть – жизни моей Доминики с этого момент уже ничего не угрожало. Внезапно я кое-что вспомнил и быстро начал настраивать канал видеосвязи с камер наблюдения, установленных на шлемах офицеров штурмовых отрядов моей дивизии. Из нескольких десятков предложенных я выбрал одно, самое качественное изображение, и стал всматриваться в картинку. Это была прямая трансляция боя, происходившего на борту флагманского авианосца «Екатерина Великая», который ранее я оставил за своей спиной.
Кажется, я успел вовремя… На записи было четко видно, как Демид Зубов возвышается над своим поверженным врагом, занося над Красовским саблю. Я мгновенно нажал на кнопку связи:
– Контр-адмирал, сделайте мне еще одно одолжение, – буквально прокричал я в рацию. – Сохраните жизнь вашему сопернику.
Демид Александрович, услышав мой голос в наушниках, замер с саблей над головой. Я просто на расстоянии чувствовал, как же ему хотелось сейчас опустить плазменное лезвие на голову лежащего и тяжело дышащего на полу Александра Михайловича Красовского. Командующий 10-ой «линейной» дивизией был окровавлен и безоружен – никто не мог сравниться в фехтовальном искусстве с Зубовым, облаченным в Ратник последней модели. Мой голос остановил Демида, и тот нехотя опустил оружие.
– Что ж, и это я сделаю для вас, Александр Иванович, – сказал через мгновения Зубов. – Но для чего вам понадобилась жизнь этого недоноска? Если снова в вас говорит благородство, то…
– Нет, контр-адмирал, сейчас во мне говорит только прагматизм, – ответил на это я. – Сохраните жизнь Александру Михайловичу, а я вскоре прибуду на ваш корабль и объясню, зачем это нам так необходимо…