Гридень 3. Экспансия

На втором этаже воины были только в стороне женской половины терема, так что я спустился на первый этаж без проблем.

– Стой! – окликнул меня один из воинов, явно бывший не ниже десятника, если судить по зрелому возрасту, да и по тому, как был тот облачен. – Ты со стражей должен быть.

Я прямо натолкнулся на этого кучковца, чуть не столкнулся с ним лбом.

– Мои стражники отправились во двор, все же кричат о прорыве, – как само собой разумеющееся сказал я.

Десятник, или кто он там, завис, видимо, размышляя.

– Почему ты с мечами? – спросил он. – Разве тебе боярин дозволил брать оружие?

– А ты кто, чтобы сомневаться? Я гость Степана Ивановича, нынче все воины кричат об угрозе. Должен я иметь возможность защититься? А еще, как меня лишить оружия, коли я третий человек в Братстве христианском? Ты заберешь мой меч и рассоришь Братство и боярина?

Я делано возмущался и своим тоном, жестким и требовательным, напирал на воина. Требую? Значит, право такое имею. Сомневаешься? Иди и спроси у боярина, что сейчас вряд ли возможно, так как, я уверен, что Кучка во дворе или в гуже сражения. Хозяин Кучковохотел стать князем, вел себя, как князь, а это значит, что не может отсиживаться за спинами своих воинов. Такие тут понятия, иначе за тобой не пойдут. Время сладких и страстных речей, но скупых действий, еще не настало, таких политиков мир ожидает, но в будущем.

– Корень! – выкрикнул воин и уже через десять секунд перед нами материализовался еще один боец. Этот был молодым, сказал бы, со взором горящим. – Возьми еще кого-нибудь и от этого… гостя боярина не отходи ни на шаг. Понял?

Корень кивнул головой, рванул в рядом находящуюся комнату и очень скоро предстал передо мной с еще одним бойцом.

«Жалко мне вас, ребята, будет… убивать…, но переживу такое расстройство», – подумал я, когда рассмотрел двух молодых парней.

Оба воина не так, чтобы и рослые, скорее, напротив. Однако физически развиты. Но не это зацепило мое внимание, а молодость парней, их энтузиазм, жажда проявить себя, показать на поле боя. Вот такие бойцы чаще всего первыми гибнут, у них в головах романтика, жажда побед, стремление показать свою лихость. А еще они, чаще всего, легко обучаемы, с незашаренными умами опытных бойцов, которые уже решили, как будут воевать, забили головы нарративами и установками, которые не пробить никаким обучением.

– Мне не любо с тобой, гость боярина, хаживать без толку… Ты просто должен это знать, – сказал тот, кого называли Корнем.

Я не ответил. Они мне не нужны еще больше, чем я им. Мой путь лежал на выход из терема боярина, и я это сделаю, кого бы ко мне не приставили.

Я шел на выход, но не собирался ни коем образом влезать в бой, что сейчас уже идет у ворот в детинец. Тем более, что эти «предатели», о которых все еще продолжали кричать по всему Кучково, – мои люди. Но посмотреть и оценить обстановку, должен был.

Уже с крыльца терема была видна диспозиция защитников Кучково, но до конца не ясно положение полусотника Угрюма и его людей. Скорее всего, сектанты-фанатики, в моем мировосприятии угрюмовцы точнотаким являлись, заняли главные ворота, обосновались в надвратных бойницах и на стене рядом. При этом они должны были максимально забаррикадировать подходы к себе, чтобы усложнить действия кучковцев.