Невероятная доктор Белль и Повелитель драконов

– Прости, папенька, что помешала, – негромко сказала я. – Зайду попозже.

– Нет, проходи, – откликнулся он. – Я пойду. Герцог вызывает к себе, нужно непременно быть. Вернусь завтра поутру… Этот святоша уехал так невовремя! Вся надежда на травницу. Скажи ей, коли она вытащит Джульетту золотом осыплю, до конца жизни ей хватит.

Граф прижался губами к внутренней стороне ладони супруги и, резко встав, вышел прочь. Ничего мне более не сказав.

– Интересно, он хоть что-то понял? – пробормотала я под нос и подошла к матушке.

Прекрасное лицо Джульетты стало неестественно бледным с землистым оттенком, черты лица заострились, светлые волосы, когда-то струящиеся золотыми волнами, потеряли свой былой блеск.

Обладая таким внушительным багажом знаний, сейчас я оказалась совершенно бессильна. И эта беспомощность злила! Время неумолимо бежало, утекая словно песок сквозь пальцы, а я могла лишь наблюдать, как жизнь мамы угасает на моих глазах.

Где же этот чёртов дар?! Почему он не просыпается, когда так нужен?!

Стараясь сдержать всхлип, с затуманенным слезами взором, села в кресло и начала… молиться.

Не знаю, сколько времени прошло, дверь скрипнула и меня окликнули:

– Леди Изабелла, мы вынули горшок.

– Агнес, – я подняла тяжёлую голову, в висках противно стучали молоточки, – вынесите сосуд во кладовую, нужно, чтобы он полностью остыл.

– Поняла, – кивнула женщина и закрыла за собой дверь.

– Милая, – донеслось до меня со стороны кровати.

– Мамочка! – я метнулась к ней. – Как ты себя чувствуешь? – облегчению не было предела. – Тебе нужно выпить вот это. Нита скоро вернётся с новой настойкой.

– Ты что, плакала? – заметила она мои красные глаза и нос. – Не плачь, доченька. Чему быть, того не миновать. Значит, судьба у меня такая.

– Н-не говори так, – прошептала я, – вот, прими лекарство, – стараясь не разреветься снова, я взяла со стола кружку и помогла ей сделать пару глотков.

– Какая горькая жуть, никак не привыкну, – выдохнула матушка, откинулась на подушки и устало прикрыла веки.

К вечеру того же дня активированный уголь был полностью готов. Когда горшок достаточно остыл, я разломила получившееся чёрное сырьё на мелкие части, на глаз отмерила нужное количество и заставила маму всё это проглотить.

– Что это такое, Белла? – морщась, она положила первый кусочек в рот и запила водой.

– Это активированный уголь, он поможет вывести из твоего тела яд.

Послушно съев сорбент, она удивлённо пробормотала:

– На вид страшный, а на вкус пресный.

На следующее утро, когда первые лучи солнца окрасили небо в розовый цвет, Джульетте стало лучше. Она даже нашла в себе силы выпить бульон и поговорить со мной почти час. Вернувшийся с опозданием отец, сменил меня у постели больной, и я оставила их наедине.

А ночью меня разбудила Агнес:

– Госпожа! Леди Джульетте плохо!

Я легла спать в платье, чтобы быть готовой в любой момент покинуть комнату, потому без проволочек на переодевание вылетела вон и побежала по коридору.

В покоях мамы находился Мортимер, он тоскливо посмотрел в мою сторону и, посторонившись, шепнул: