Товарищ Танкист

Ночь прошла спокойно, а утро встретили на Смоленск-сортировочной, там формировали состав на Питер. С самого утра начались бомбежки. Расстреляв последние патроны к зенитному пулемету, Сергей понял бесплодность и бесполезность того, что он делает. Но, Лешка добыл с разбитого эшелона несколько ящиков патронов к ДШК, ящик консервов, несколько шинелей и немного хлеба. Состав сформировали, затем довольно долго ждали отправления. Наконец, состав дернулся, и они поехали дальше. За Ярцево бомбить перестали. В Вязьме прибежала попрощаться Соня с ребенком, дальше их пути расходятся. Поезд шел ни шатко, ни валко, подолгу стоял на станциях. Ларисе, как единственной имеющей нормальные документы, приходилось бегать за кипятком. Днем гоняли АЭА, чтобы можно было включить кондишн и радиостанцию. Ночью спали под танком. Добрались до Бологого, там стояли трое суток – где-то ремонтировали мост. Лишь 4 июля въехали в Ленинград. Платформу затолкали к эстакаде 174-го завода возле Волковского кладбища на станции Навалочная. Запустили двигатель и сползли на грешную землю. Ночь так и простояли до утра у ворот завода.

Утром их разбудил – не петух, прокукарекав – сержант ГБ с явным намерением арестовать как врагов народа. Пока препирались с ним, появился главный инженер Гудков, он же по совместительству и главный конструктор завода. Пришлось рукой поднимать его упавшую челюсть. Машину срочно затащили в цех. Григорий Васильевич, как только заглушили главный двигатель, забрался в машину. И выгнать его оттуда удалось только директору завода. Но сержант тоже оказался не промах, успел созвониться с кем следует, и творческую беседу в кабинете директора пришлось прервать на неопределенное время. В кабинет вошел мужичок с двумя красными шпалами на петлицах в сопровождении того самого сержанта и трех других представителей доблестного ГБ с наганами в руках. Они явились арестовывать немецких шпионов. Возникла довольно пикантная ситуация, так как на руках у экипажа были АКСУ, а страха перед органами не было. Все трое – добровольцы-«сепаратисты», злые и голодные, которые едва-едва успели выхватить из-под носа у немцев уникальную машину. В общем, у старшего лейтенанта ненавязчиво спросили: «Видит ли он пламегасители вот этих вот машинок?»

– Я при исполнении!

– Вот и смотри в дырочку, и улыбайся, пока я буду перевешивать! (С) Убери своих обормотов, садись и слушай.

– И действительно, Виктор Иванович, – подал голос директор Лев Ефимович Кон, – присаживайтесь. В конце концов, их сопровождала ваша сотрудница, можете расспросить ее обо всем. А нас, пожалуйста, не отвлекайте, потому что и машина уникальна, и те сведения, которые привезли эти люди, очень нам нужны.

– У вас документы какие-нибудь есть?

– Практически никаких, мы не ожидали оказаться тут. И вообще не знаем, как так получилось. У Мишки есть украинский паспорт. У нас – нет, мы – граждане России.

– Что вы этим хотите сказать? Вы – не граждане СССР?

– Нет, я был им до тысяча девятьсот девяносто первого года, а Лешка – он молодой, и гражданином СССР не был.