Запретное влечение

– Прости, – сказала я тихо. Я не знала, как реагировать и какие слова выбрать. – Не хотела тебе напоминать о таком.

В груди вдруг стало колоть, и казалось, что воздух стал плотнее. Я не стала спрашивать о подробностях смерти его близнеца.

– Всё в порядке… Я никогда этого не забываю, – с печальной улыбкой произнес он. – К сожалению, к утрате привыкаешь со временем, и это, наверное, хорошо. Сложнее всего, когда твой мозг отказывается это принять. Мама так и не смогла. Не знаю, заметила ли ты в её поведении отклонения… – Он замолчал и посмотрел на меня проницательным взглядом, словно решая, стоит ли делиться со мной настолько личным. – Она до сих пор считает, что Амир жив; иногда, когда я прихожу к родителям, она разговаривает со мной так, будто это он.

От рассказа Арифа у меня похолодало внутри. Это было ужасно. Я не заметила в его матери ничего необычного, кроме того, что она просто весёлая и общительная женщина. Мне стало больно за неё и за всю их семью. Через какой ужас они прошли… и продолжают проходить до сих пор. Как же должно быть сложно Арифу, когда его мать обращается к нему так, словно он – это его брат.

– У тебя замечательная мама, – искренне произнесла я. – Мне очень жаль, что ваша семья столкнулась с таким горем. Я тоже потеряла маму, но была слишком маленькой и почти не помню тех событий. Папа до сих пор переживает её утрату.

Ариф лишь кивнул в ответ. Я отвела взгляд на дорогу, и мы оба погрузились в свои мысли. Я заметила, что мы выехали за город и хотела спросить его об этом, но он вдруг спросил:

– Значит, ты у нас будущий бизнес-вуман?

Я училась на факультете «Высшая школа управления», и мне стало ясно, что он знает об этом. Надо бы попросить папу не так активно обсуждать меня. Мне стало крайне некомфортно от этого.

– Ещё один минус быть единственным ребёнком в семье – отсутствие выбора. Мне нужно продолжить дело отца; его кресло ждёт мою попку, – попыталась я пошутить, чтобы скрыть горечь в голосе. – Меня даже не спросили, чего я хочу. Моё имя было в списках студентов ещё до того, как я закончила школу.

– Аналогично, – понимающе кивнул Ариф. – Я занимался профессиональным плаванием до того, как умер брат, и мечтал о золотой олимпийской медали. Отец видел в Амире своего преемника в бизнесе. Брату это действительно было интересно даже в восемнадцать лет. Но после его смерти мне пришлось забыть о своих планах и жить за двоих. Осуществить все мечты родителей, связанные не только со мной, но и с ним.

Моё сердце снова сжалось в комочек. Как я и думала, Ариф не был таким, каким казался на первый взгляд. За его грубостью и деспотичностью прятался ранимый парень, который пережил ужасные события.

– Мы приехали на нелегальные гонки!? – выпучив глаза, я вцепилась в приборную панель, не в силах отвести взгляд от того, что творилось за лобовым стеклом. Мы находились у черта на куличках среди заброшенных складов и гаражей с облупившейся краской. Яркие гоночные тачки сверкали, отражая свет столбов и создавая эффект фейерверка. Молодежь тусовалась небольшими группами, их смех и крики сливались в единый гул. Девчонки в коротких юбках и ярких топах танцевали под музыку, парни одобрительно выкрикивали что-то, наблюдая за ними.