Заклинатель снега
На первом этаже было очень тихо.
Не знаю, что я там ожидала увидеть. Может, Джона, который хлопочет с завтраком, или Джона, сидящего у окна с газетой, как он обычно делал, когда гостил у нас.
Но меня встретила только тишина. Все вокруг оставалось неподвижным, безжизненным и незнакомым. Здесь была только я.
Прежде чем я успела этому помешать, меня охватили воспоминания, заслонившие реальность. Мне причудился дубовый кухонный остров и силуэт у плиты. Порыв ветра через открытое окно принес с собой запах дерева и влажной земли.
Там стоял он и напевал придуманную на ходу песенку. В синем свитере, на губах играет улыбка, он готов приветствовать меня в начале нового дня…
Я вздрогнула, сглотнув накопившуюся слюну. С усилием оторвалась от этих воспоминаний и прошла через гостиную так быстро, что, когда схватила ключи в чаше у двери, то была уже одной ногой за порогом.
Дверь закрылась за мной, как будто я вышла из гробницы.
Воздух вдруг показался не таким, как вчера: им было легче дышать. Я поморгала, пытаясь затолкать воспоминания в самый дальний угол сознания.
– Я в порядке, – через силу сказала я себе шепотом, – я в порядке.
Папа виделся мне повсюду: на улицах, в доме, в толпе пассажиров в аэропорту, в отражениях витрин и в магазинах, за поворотом и на тротуаре. У всех людей было что-то от него. В каждом из них было что-то, что цепляло сердце, останавливало его и обрушивало в пустоту. Это просто невыносимо!
Я потерла переносицу, зажмурила глаза, постаралась взять себя в руки. Главное – не позволить вискам пульсировать, а горлу – сжаться. Я сглотнула, глубоко задышала, подняла глаза на сад и пошла к калитке.
Дом Джона располагался в спокойном районе на возвышенности. Вдоль дороги, шедшей под уклон, тянулись белые изгороди и почтовые ящики.
Я посмотрела вдаль, в сторону океана.
Рассветало, и крыши домов сверкали, как кораллы, под первыми лучами солнца.
На улице никого не было, встретился только почтальон и еще аккуратно причесанный мужчина, совершавший пробежку, он бросил на меня хмурый взгляд.
В Канаде в шесть часов утра магазины уже открыты, на них горят вывески. Восходы там ослепительные. Река кажется лентой из расплавленного свинца, и туман на фьордах такой плотный, что напоминает хлопковое поле. Это так красиво…
К моему удивлению, вдалеке я заметила магазинчик с поднятыми жалюзи. Когда я подошла, мое удивление только возросло: это была лавочка для художников. В витрине лежали принадлежности для рисования и живописи: карандаши, ластики, растушевки, прекрасные наборы кисточек со сверкающими металлическими ободками. Я оглядела сокровища и из любопытства заглянула внутрь. Магазинчик был маленький и тесный, но хорошо охлаждался кондиционером.
Мне из-под очков улыбнулся пожилой мужчина:
– Доброе утро!
Хозяин лавки был невысокого роста, и, когда он подошел ко мне, оказалось, что я смотрю на него сверху вниз.
– Чем могу помочь? – спросил он вежливо.
Здесь было так много красок, кисточек и угольных карандашей, что я растерялась от такого богатства выбора. В моих краях таких магазинов нет. Лишь лавочка канцтоваров в Доусоне, поэтому все необходимое папа покупал мне в соседних городах покрупнее.