Семеро. Том 2
Лия продолжала смотреть и тревожно озиралась по сторонам. Её выкрученные на максимальную мощность имплантаты улавливали вообще все звуки леса. В голове у неё была каша. Ей было тяжело концентрироваться. Она слышала, как кто-то кого-то рвал на части в нескольких километрах от лагеря. Она слышала дыхание боевой подруги, словно та была в шаге. Она слышала удары крыльев пролетающих вдали птиц. Но, самое главное, она не слышала врага, его возможное нахождение где-то рядом. Она отчётливо запомнила, как работают механизмы его брони, как тарахтит двигатель их авто. Она прекрасно это всё помнила, чтобы в любой момент вычленить эти звуки из общей какофонии и сообщить об опасности остальным.
Время шло. Рен был сосредоточен на работе и постоянно говорил тихо сам с собой, думая, что его никто не слышит. Переставлял блоки, перепаивал провода, разрывал и заново создавал различные электрические цепи, убирал некоторые блоки и вставлял новые, которые были в отдельных защищённых полостях. И всё это время он не переставал думать об ответственности, про парня, который страдал.
И всё время вокруг каждого висела гнетущая тишина. Каждый нервничал, переживал, не находил себе места, из-за чего концентрация ослабевала. У всех, за исключением двух людей: одному остальные завидовали, другого искренне жалели. Но время шло, работа кипела, Рен творил буквально чудеса.
– Закончил, – словно гром среди ясного неба раздался голос техника в эфире, из-за чего перепугались от неожиданности все. – Можно нести парня сюда. Капсула включена…
Он хотел сказать что-то ещё, но не стал, оборвал фразу.
– Спасибо, – голос командира уже не так пугающе звучал в ответ. – Анна, подготовь носилки… или что там у тебя есть. Я тебе помогу перетащить Андреаса в капсулу. Через две минуты буду.
И Одиннадцатый не обманул. Почти ровно через две минуты он стоял возле палатки, внутри которой завершала приготовления к переноске раненого врач отряда. Ждать долго не пришлось, Яр пролез немного внутрь, схватился за ручки, после чего потянул носилки на себя, выпрямился, дождался команды от Анны, затем двинулся в сторону дома.
Шли они осторожно, медленно переставляя ноги. Девушка предупредила командира, что один неверный шаг, тряска сильнее положенного – и раненый проснётся и снова будет громогласно орать на всю округу. Поэтому они ползли как черепахи, медленно, но верно приближаясь к спасительной капсуле. И всё это время Анна отслеживала состояние парня, подмечая, что его сердце начинает замедлять свой ход.
– Опять… – тихо прорычала девушка, тут же на миг прикусив нижнюю губу. – Вот теперь лучше торопиться. Иначе его снова придется откачивать вручную.
И оба прибавили хода. Тут же пульс начал учащаться, мозг начал принимать болезненные сигналы от всего тела, словно мышцы разрываются, кости ломаются, а кровь течёт из всех пор разом. Но Андреас всё ещё не просыпался, хмурился, но не просыпался. Это давало надежду, что всё получится, что он оклемается и встанет на ноги. Но… работы по его лечению было ещё много.
Занеся в дом, а потом в нужную комнату, носилки аккуратно положили на пол. Анна тут же кинулась осторожно раздевать парня. В капсулу в одежде нельзя было ложиться, таковы правила. Но всё же она дёрнула в какой-то момент его руку сильнее обычного, глаза Андреаса распахнулись, после чего он снова начал верещать от боли, пронзающей словно всю его суть.