Хозяйка чайной

Вся в слезах поворачиваюсь к мужчине, который меня вытащил из воды, а он даже не смотрит на меня. Надевает сапоги рядом с лошадью в метрах двадцати от меня, вскакивает на нее и, не оборачиваясь, уезжает.

От его фигуры так и веет раздражением.

Я смотрю на горную тропу и вытираю слезы. Мужчина уже не кажется таким фантастическим. Всегда считала, что игнорирование женских слез – знак, что от такого мужчины нужно бежать. Так я и делала до двадцати пяти.

Кстати, Василий вообще засыпал, когда я начинала плакать. И это очень меня задевало. И не зря. Оказался настоящим сумасшедшим. Теперь в дурке.

Но вернусь к ситуации. Я в незнакомом месте, в новом теле, да еще и с миссией, которую я хочу обмануть.

Что ж, пойду по тропинке и разберусь на местности. Что-то там в записке было про чайную и приданое?

В мокром платье двигаться тяжело. Несмотря на теплоту вечера, на руках то и дело возникают мурашки. Ноги в тонких тканевых туфлях скользят по мелким камням.

– Госпожа! – На тропе возникает паренек лет десяти, не больше.

Худенький, в одежде на два размера больше, он бежит ко мне, размахивая руками.

– Вы живы! – Он порывисто обнимает меня за талию, всхлипывает и поднимает на меня большие голубые глазищи. И тут же ойкает, отпускает, отступает: – Ой, простите, госпожа. Я… Просто… Я так рад…

Он размазывает по чумазым щекам слезы, отворачивается и снова поворачивается ко мне:

– А вас кровавый генерал драконов спас, да, госпожа? Я увидел его мокрого. Он сказал, что я найду вас на берегу. Вы целая? Он вас не съел?

Генерал драконов? Чего?

Не съел?

Мне захотелось прочистить уши.

Может, это образное выражение? Как китайцы любят называть себя тиграми, драконами и всяким зверьем?

Я радуюсь другому – у меня есть источник знаний. Паренек точно в курсе, кто я такая и где мне можно переодеть это адское платье.

Вот только как к нему обратиться?

– Мне нужно поменять одежду, – говорю я пареньку как можно вежливее, под стать леди.

Мальчик вскидывает на меня удивленный взгляд:

– Так не во что, госпожа. Нас выставили как есть.

Вот как. Ла-а-адно.

– А где чайная?

– Покажу! – Парнишка с готовностью шагает горной тропе.

Я спешу за мальчишкой, а сама кручу головой по сторонам. Вокруг все напоминает наш юг: большие колючки на кустах, пыль на листве у тропы, что осела от частого движения по ней.

Вот только деревья и кусты здесь мне незнакомы. На некоторых висят яркие незнакомые плоды, на других чудиковатые закорючки с семенами. Некоторые сами по себе такой изогнутой формы, словно деревья танцуют.

Мы поворачиваем за гору, шагаем еще минуты две, выходим на широкую дорогу. Передо мной открывается вид на горную деревушку.

Дома из камня и дерева выглядят холодно и неуютно, но очень атмосферно. Дворы утопают в красках природы, хвастаются садовыми качелями, скамьями и уютными закутками для отдыха. Не удивлюсь, если комнаты в местных домах сдаются – уж слишком много зон отдыха для одной семьи.

По широкой дороге впереди едет телега, скрипя колесами. Она доверху нагружена деревянными ящиками. Я оборачиваюсь на звук позади и вижу еще одну телегу с рулонами ткани. Она едет куда быстрее. Но я не вижу извозчика. Странно.