Леонид Андреев: Герцог Лоренцо

Род Леонида Андреева не имел “ветвистого древа”. Родословная по линии отца обрывается уже на деде, личность которого, впрочем, вызывает много вопросов.

“В семье Андреевых всегда были убеждены в дворянском происхождении отца Леонида – Николая Ивановича”, – сообщает биограф писателя Наталья Скороход. Однако во всех официальных документах в графе о происхождении Андреев писал: “из мещан”.

По семейной легенде, его отец был незаконным сыном орловского помещика и предводителя дворянства Карпова. Этот Карпов, как утверждает Андреев в дневнике, “погиб от своей излишней склонности к женщинам, одной из которых, Барышниковой, своей брошенной любовницей, он был отравлен”.

История его связи с моей бабушкой проста: он был помещик, она крепостная девушка-красавица, она ему понравилась, и через девять месяцев на свет явился мой отец. Впрочем, как говорят, он очень любил бабушку, и даже собирался жениться, да судьба, как водится, помешала: ради поправления своих расстроенных финансов и поддержания дворянской чести ему пришлось жениться на каком-то уроде, всё достоинство которого состояло в ста тысячах приданого. Бабушку для очистки совести выдал за какого-то сапожника и, давши отцу кое-какое образование, умер.

В этой дневниковой записи смущают две вещи. Первое: этот дневник писался, когда молодой Андреев, красавец, но едва ли не нищий, сам имел “излишнюю склонность к женщинам” и пускался во все тяжкие. Получив отказ от Надежды Антоновой, он находился в активном поиске другой невесты. Среди множества девушек и женщин, которых он упоминает в своем дневнике, называются такие, что обладали приличным состоянием. “…Меня любит другая, очень достойная девица, предлагающая вместе с своей рукой 1 000 000 рублей денег”, – не без хвастовства пишет он. В другой записи фигурирует некая М.Шершакова: “возьми меня и 70 000 моего приданого”. “На кой черт мне она и ее 70 000?” – пишет он. Интересно: почему о браке по расчету своего “биологического” деда он вспоминает именно в это время?

Второе. Откуда он знал столько подробностей из жизни этого Карпова? Он не был с ним знаком, никогда не был в его доме. При этом о семье его официального деда, “какого-то сапожника”, в которой не только был воспитан, но родился его отец, мы не знаем почти ничего. И так же мы почти ничего не знаем о его жене – родной бабушке писателя. Мы знаем только, что она была крепостной и любовницей Карпова. Видимо, этими фактами и исчерпывались семейные предания. Некий Карпов и какой-то сапожник.

Скупо пишет об этой туманной истории Наталья Скороход: “Мать Николая – крепостную девку Глашу – якобы взял к себе в палаты богатый орловский помещик Карпов и, обрюхатив, выдал замуж за своего дворового Ивана Андреева, а после, как водится, отослал семью подальше от греха в город”.

Зато об отце писателя мы знаем много интересного.

Это был очень живописный, истинно орловский характер.

Покойный отец мой был человеком ясного ума, сильной воли и огромного бесстрашия, но к художественному творчеству в какой бы то ни было форме склонности не имел. Книги, однако, любил и читал много, к природе же относился с глубочайшим вниманием и той проникновенной любовью, источник которой находился в его мужицко-помещичьей крови. Был хорошим садоводом, всю жизнь мечтал о деревне, но умер в городе.