Вера изгоев

С трудом взяв себя в руки, Эрик положил гитару на усилитель. Никто, кроме светловолосого гитариста, не заметил, что из-под его узких черных очков тянутся вниз дорожки слез. Затем Плетущий отступил в сторону и исчез в темном углу. Сперва никто ничего не понял, только после долгих безуспешных поисков музыкантам со зрителями стало ясно, что неизвестный меценат ушел по-английски, предпочтя не раскрывать своего инкогнито.

По улицам сновали толпы народа. Лена с Валентиной, не спеша, шли по тротуару, рассматривая яркие витрины магазинов и бутиков. С Ирочкой согласилась посидеть соседка по блоку, учившаяся на курс младше. Подруга сегодня сильно удивила Лену. Девушка, которую все вокруг считали откровенной шлюхой без чести и совести, пришла в общежитие с самого утра, притащив с собой огромную сумку дорогих продуктов. Когда ошеломленная ее неожиданной щедростью молодая мать попыталась отказаться, рявкнула:

– Не неси херни, Ленка! Ты малую кормишь, тебе хорошо жрать надо. Чо, я вчера холодильника твоего пустого не видала? Молоко пропадет, чо делать станешь? Бери и не пи…и!

Лена рухнула на кровать и расплакалась. Вот так: считаешь человека законченной сволочью, а этот человек тебе же и помогает… Хороший урок ей Валентина преподала, ничего не скажешь. И неважно, как ее деньги заработаны, пусть даже не слишком чистым способом, но подумала ведь о чужой нужде, захотела помочь. А особо близкими подругами они никогда не были – так, приятельствовали. Но Валька со всеми вокруг приятельствует, хотят они того или нет. Вот и сейчас села рядом, утешает.

Валентина трещала без умолку, запихивая продукты в крохотный Ленин холодильник, никогда не видевший такого изобилия. Хозяйка комнаты кормила грудью Ирочку и размышляла о том, что ей делать дальше.

Договорившись с соседкой, чтобы та посидела с ребенком, Валентина вытащила Лену в город, как та ни пыталась протестовать, говоря, что работать нужно, что не хочет оставлять Ирочку на кого-то. Но если рыжая принимала решение, то рвалась вперед как танк, не обращая внимания ни на что. Потому вскоре Лена, обреченно вздыхая, плелась за подругой, злясь на саму себя за нерешительность. Однако после пары чашек кофе в крохотном кафе несколько пришла в себя и успокоилась. Погулять тоже когда-то надо. Валентина опять заплатила за обеих, из-за чего Лена чувствовала себя неловко. Некрасиво как-то получается. А подруга продолжала трещать. И как можно говорить с такой скоростью? Порой не поймешь ничего, слова сливаются. Даже дурно от ее болтовни стало.

– Ой, глянь, Лен! – подпрыгнула Валентина. – Вика!

Действительно, в кафе вошла их старая приятельница Виктория Мышковецкая, окончившая университет год назад и распределившаяся в одну из питерских школ. Она тоже заметила подруг и улыбнулась, помахав им рукой. Лена окинула Вику оценивающим взглядом. В меру накрашена, модная прическа. Одета неброско, но дорого. Такая одежда явно не по карману обычной учительнице английского. Однако вскоре выяснилось, что в школе Мышковецкая не проработала и года, устроившись гидом-переводчиком в одну из туристических фирм, и теперь почти каждый месяц летала за границу. Правда, ради того пришлось проявить благосклонность к ухаживаниям коммерческого директора фирмы, но он нравился Вике – крепкий тридцатипятилетний мужчина, знающий себе цену. Она не видела ничего дурного в том, чтобы приятно провести время с приятным человеком.