Матабар IV

– Она уже год здесь живет, так что обзавелась телесной оболочкой. Если разрушим – она вернется туда, откуда пришла.

– Вернется… Вечные Ангелы! Да откуда она вообще здесь взялась?

– Понятия не имею, Милар. Такое не может произойти спонтанно.

Напарники переглянулись и хором произнесли.

– Пауки.

Милар цокнул и, пошарив рукой под сорочкой и нательным бельем, вытащил на свет священный символ Светлоликого. Серебренный треугольник засверкал в свете Лей-ламп.

– Отличный, видимо, будет вечерок, напарник. Демон… Проклятье, год назад я охотился на террористов и прочих ублюдков и полагал, что это самое жуткое, что может со мной произойти. Но вот меньше полугода в твоем, господин маг, обществе и я ввязываюсь в очередную детскую страшилку.

Они помолчали какое-то время.

– Надо было, все же, сразу брать с собой Аверского, – и, недолго думая, Милар нажал на один из своих многочисленных медальонов.

– Он не приедет.

– С чего ты взял?

Арди, вместо ответа, указал на небо, где сверкали молнии. Милар какое-то время всматривался, пока, наконец, не выдержал.

– Ну и что я там должен увидеть?

– Смотри внимательнее, – Арди беспардонно ткнул пальцем в стекло.

Милар присмотрелся и… побледнел. Впервые, за все месяцы, Ардан увидел на лице капитана нечто, что можно было счесть за пусть и весьма скромный, но страх.

– О Вечные Ангелы, – капитан осенил себя священным символом Светлоликого.

Там, по ту сторону окна, молния рассекала небо. Раз за разом. Одним и тем же узором. По одной и той же траектории.

Одна и та же молния.

– Мы уже в её владениях, капитан, – выдохнул Арди. – И вряд ли она нас отсюда выпустит.

Милар крепко и грязно выругался, после чего поцеловал треугольник и начал подниматься дальше.

– Ну значит мы её с тобой вдвоем отправим на родину. И премию получим. Большую такую… По размерам задницы, в которой оказались… Только что-нибудь в качестве вещественного доказательства прихватим.

Ардан вздохнул и поспешил следом.

Шаг за шагом они приближались к вершине небоскреба. Шаркающее эхо тяжелых, уставших ног скреблось о шершавые стены, на которых краска покрывалась вереницей трещин – словно шрамов, оставленных невидимой, но охочей до плоти, когтистой лапой.

Как их не заметили жильцы и работники Замковой Башни? По той простой причине, что без Лей-очков, надетых на Милара и Арди, только обученный искусству Эан’Хане смог бы увидеть изнанку реальности. Изнанку, которую, в данном случае, Ард предпочел бы не замечать.

Голова слегка кружилась от настойчивого, навязчивого запаха, в котором сера смешивалась с солоноватым привкусом слез и железной кислинкой, оставленной горячей кровью, упавшей на кончик языка. Горькой и вязкой, пропитанной болью и страхом.

Демоны…

Маленький охотник, забравшись на камень, смотрел на то, как соколы парили среди небесных путей. Как они плыли среди облаков, ныряя в их белоснежные глубины, чтобы мгновением позже вынырнуть и вновь обратить взоры ниже – туда, где ютились все те, кому не повезло родиться без перьев.

Порой, один из охотников облачных троп складывал крылья, чтобы камнем рухнуть вниз. Желто-коричневой молнией пронзить лазурную высь, а в последний миг, когда скорость уже такова, что глазам сложно различить что-то, кроме призрачной полосы, небесный охотник схватит добычу и, расправив крылья, устремится прочь.