Титан и Титанида (неиллюстрированное издание)
– В целом: мы рады. Не связанная с нами узами крови Тринидад выросла в нашей семье, пока ты, являясь носителем нашей крови, шлялся не пойми где… Ты роднее, она – дикий оторвыш, но она наш оторвыш. И теперь ваши пути каким-то невообразимым образом пересеклись, образовав одну дорогу… Мы рады, но и обеспокоены. И корень нашего беспокойства заключается не в одной лишь строптивости Трини – ещё в том, что ты не до конца понимаешь эту самую строптивость.
– Боитесь, что сдетонируем и подорвём всё к хренам?
– Хм… Можно и так сказать. И всё равно, мы рады, что вы пришли домой. Вы ведь останетесь в Руднике? Кармелита скучала по вам, и особенно по тебе.
– С Ночи Клыков и Металлов не прошло и пятнадцати лет, с ночи твоей с Теоной свадьбы миновало и того меньше… В первую ночь я лишил жизни пять тысяч местных, заражённых моим отчимом, а во вторую ночь я лишил рабочих мест ни в чём не повинных трудяг бара, не говоря уж о кощунственном уничтожении элитной выпивки…
– В Ночь Клыков и Металлов ты переложил пять тысяч заражённых, но благодаря этому спас остальные пятнадцать тысяч…
– Я убил чьих-то друзей, родных и близких. С тех пор не миновало и полувека. Все пострадавшие всё ещё живы и они помнят… Помнят не своё спасение, но боль, которую им принесла цена этого спасения. Если я не прав, тогда скажи, что отношение ко мне в Руднике лучше, чем у диких зверей к неприрученному огню.
Как я и думал: мудрость продиктовала моему собеседнику промолчать. И у меня перед глазами вдруг вспыхнули ярким светом лихорадочные картины из давно минувших дней начала моей металлической жизни.
Ночь Клыков и Металлов. Рэймонд успел укусить лишь нескольких, но в организмах укушенных Сталь спрогрессировала как будто быстрее, чем мы к тому привыкли: уже спустя час укушенных было больше, чем это должно было быть согласно нашим соображениям… Беорегард, Теона и Кармелита ещё не обратились в Металлов, я был единственным, кто мог остановить это цунами… Я пользовался слухом, зрением – всеми органами чувств! – на тысячу процентов из ста возможных. Я находил укушенных по их сердцебиению, доставал их с чердаков, из подвалов, вытаскивал из шкафов и из-под кроватей… Среди них были не только мужчины: старики, женщины и подростки. Повезло только в одном – детей среди укушенных не оказалось. Самому младшему было около пятнадцати лет… Парень из многодетной семьи. Я старался ломать шеи так, чтобы этого не видели заступающиеся, но получалось не всегда… Далеко не всегда.
К рассвету я завершил свой поход через Рудник. Без пятнадцати человек – пять тысяч убитых, а после сожжённых в кремационных печах. Беорегард и Кармелита очнулись первыми… Обращение Теоны задерживалось. Я ужасно боялся, что с ней вакцина не сработала. К концу тех суток я впал в ступор. Когда Теона наконец очнулась, я был не в себе… Говорят, я бушевал так, что меня смог остановить только Беорегард… Меня заперли в подвале на несколько суток – вход охраняли все трое Металлов. Дальше – забытье на поверхности сознания. Меня боялись, как гранату без чеки. Я был самым первым Металлом, но разница между мной, Беорегардом, Кармелитой и Теоной равнялась всего нескольким дням – нам некому было объяснить, что́ именно с нами происходит, и как нам с этим – с новыми нами, – справляться и даже жить. Мы все одновременно переживали трудности новообращённых Металлов: нестабильность эмоций, сложность контроля, крайняя степень раздражительности… Беорегард был самым сдержанным из нас, но нам от этого было не так чтобы легче. Особенно мне, болезненно перепрыгнувшему из тела и сознания семнадцатилетнего парня в тело и сознание тридцатилетнего мужчины… И к тому же, Теона продолжала открыто предпочитать Беорегарда мне, чему откровенно способствовала её новообращённая нестабильность эмоционального контроля. Я – не я; лучший на свете отчим – убит моей рукой, как и пять тысяч чужих для меня людей; я вонзил вакцину в сердце Теоны не потому, что в этом была необходимость, а потому, что агрессивно среагировал на её связь с Беорегардом; Теона окончательно осталась с Беорегардом, который к тому же, в отличие от меня, демонстрировал лучший эмоциональный контроль. Я ведь чуть не прикончил их всех, а не только Рэймонда: мать, дядю и возлюбленную!.. Это был прекрасный кошмар. Неповторимый.