Тройня для дракона. Здравствуй, папа
Нейтон ощутил холодок, бегущий по коже от этой мысли. Что ж, он подумает об этом позже. Сейчас все силы нужно приложить к тому, чтобы снять приступ ментального удара.
– Теодор, – мягко обратился к ребенку Нейтон и встал позади мальчика, положив руки ему на плечи. Пусть чувствует, что рядом есть взрослый, который всегда поможет и поддержит. – Ты видишь, что маме плохо.
– Вижу, – медленно кивнул мальчик, не сводя глаз с матери. – У мамы синий огонь над головой. Он всегда там был, просто сейчас… пылает особенно ярко.
Нейтон задумчиво склонил голову на бок. Дракон не обладает ментальной магией, но его отец – один из самых одаренных менталистов империи. Ему не раз приходилось слышать, как отец описывает магию цветами – синий, зеленый и красный. Так эти странные люди видят магический контур мира.
– Ты должен потушить этот огонь, – Нейтон слегка сжал хрупкое детское плечо. – Только ты сейчас можешь помочь своей маме, Тео. Я не требую от тебя невозможного, но…
– Я справлюсь, – заявил ребенок, не дав дракону договорить.
Нейтон удивленно приподнял бровь. Пацану сегодня шестой год пошел, а характер уже твердый, как драконья чешуя.
– Давай, – поддержал его дракон, а в груди расплылось приятное теплое чувство – гордость.
Теодор сделал шаг вперед и взмахнул двумя руками. С его пальцев сорвались тонкие всполохи магии. Нейтон не видит их, лишь чувствует, ведь ментальные плетения невидимы для остальных магов. Их видят лишь сами менталисты.
Несколько минут Теодор размахивал руками, будто пытался потушить невидимый огонь. Нейтон смотрел на это действо с сомнением и беспокойством. Все же ментальная магия – одна из самых сложных. Не слишком ли многого он требует от пятилетнего малыша?
Но стоило Нейтону взглянуть на Арину, как он тут же убедился в правильности своего решения. Девушка убрала руки от головы и начала медленно поднимать взгляд, осматривая окружающее пространство. Нейтон вновь увидел в ее глазах живые человеческие эмоции: растерянность, удивление и испуг. Животный страх исчез.
– Я, кажется, больше ничего не могу сделать, – извиняющимся голосом пролепетал Теодор.
– Ты сделал все, что было нужно, – Нейт ободряюще потрепал его за плечо. – Ты большой молодец, Тео, – он отпустил мальчика, и тот подошел к матери. Они обнялись, Арина уперлась лбом в живот сына.
Нейтон все еще не решался приблизиться. Вдруг он снова спровоцирует приступ? Теодор ослабил внушение, но снять его за один раз невозможно. Нужно время. Самый легкий способ справиться с этим – найти того, кто сделал внушение, и заставить снять его.
– Иди, солнышко, – шепнул Арина. – Поиграй с братом.
– А ты, мамочка? – мальчик не хотел оставлять мать в опасности.
Нейтона тронула эта осязаемая нежность в их взаимоотношениях. Никакой холодности, присущей семьям аристократов, нет и в помине. Арина безо всякого стеснения проявляет любовь к сыну, а тот смотрит на нее как на богиню, спустившуюся на землю.
– Со мной все будет хорошо, – шепнула она и мазнула по Нейтону смущенным взглядом.
Что ж, в глазах уже нет того безумия, которое напугало Нейтона пуще любой нежити, и то хорошо.