Ученик Смерти 3
– Куры были?!
Пацан вытаращил глаза, открыл рот, собираясь рассказать правду, но… вместо слов у него вырвалось мычание. Рот был немедленно закрыт а лицо говорившего стало сосредоточенным. Он снова ещё раз попытался высказаться. Эффект получился тот же. Мычание.
Это так напугало кадета, что он после третьей попытки заплакал. В прямом смысле. Просто продолжал мычать, размазывая слезы по щекам.
– Тааак… – Интонации в голосе Леонида стали совсем нехорошими. Угрожающими. – А ты? Были куры?
Наставник повернулся к следующему пацану, который испуганно жался к стеночке. Ситуация повторилась. Мычание, глаза, которые лезут на лоб от страха, и слёзы. Причём обо всем остальном детишки говорили вполне внятно. Однако стоило Леониду вернуться к вопросу о случившемся, у всех свидетелей моментально пропадал дар речи. В полном смысле этого слова.
– Издеваются. – Категорично заявил один из незнакомых учителей. – Мы их слишком расслабили. Пора снова возвращаться к драконьим мерам воспитания. А я говорил господину директору, нельзя ослаблять вожжи. Нельзя.
– Хозяин… – Борька толкнул меня локтем в бок. У него манера такая дурацкая. Если спрашивает, непременно тычет чем-нибудь. – Это ты их запечатал?
– Нет. – Я покачал головой, с удивлением наблюдая за мычащими и рыдающими кадетами. – Сразу просто рассчитывал, что в такой бред никто не поверит. В столовой кроме нас и этих придурков ещё человек десять посторонних присутсвовало. Однако все они – мелкие. Старшие курсы приходят позже. Кто воспринял бы всерьез слова детей об оживших цыплятах? Я печать не ставил, это точно…Странная история.
– Интересно… – Согласился Борька. – А кто же тогда? Это не так просто, запечатать определённые слова или определенную тему для живого человека.
– Не знаю… – Я задумчиво нахмурился. Бетайлас совершенно прав. Совсем непросто. Тем более, когда речь идёт о закрытом мире. Тут подобные фокусы, пожалуй, невозможны. – Но скажу тебе так, Борис, кем бы не был таинственный создатель «печати», меня его существование вообще не радует. Только этого нам не хватало.
– Может, Смерть? – Борис вопросительно поднял брови.
Мы стояли у выхода из столовой, почти в коридоре, и нашей беседы никто не слышал.
– Нет. Ей нельзя применять Силу в этом мире. Все, что она может, это небольшие фокусы, легкие проклятия, привязанные к человеческой ауре, усиление существующих изменений. В любом другом случае присутствие Валькирии в Закрытом мире обнаружат ее родственники…
– Эм… Да… Кстати… У меня тоже есть некоторые новости. – Смутился вдруг Борька. – Сразу не понял, только потом ощутил, под самый конец… Эманации человеческих чувств… Когда кадеты бегали в ужасе по столовой и бились о дверь, я вдруг осознал, что могу впитывать их растерянность, страх, панику. Могу делать то, ради чего мы, духи, вселяемся в живых. В общем, я поглотил все, что они испытывали.
Я отвлекся от созерцания Леонида и всех, кто находился рядом с ним, повернулся к Борису лицом. Пару минут мы с Борькой пялилось друг на друга. Молча. Он с виноватым видом. Я с обалдевшим.