Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки
Идти нам было некуда. Родственников других не имелось. Формально где-то у меня была мать, лишённая родительских прав, но я не помнила, когда видела её последний раз, и не уверена, что с её образом жизни она до сих пор была жива.
Прошлой зимой мне исполнилось восемнадцать, поэтому всех льгот и выплат меня лишили. Вот и пришлось перебиваться, как получалось. Но когда не стало бабушки с её мизерной пенсией, у меня и вовсе опустились руки. Осознавая себя совершенно одинокой в этом огромном мире, я ни раз задумывалась над тем, зачем я живу? Чтобы что? Кому от моей жизни хоть какая-то польза?
Долгими одинокими вечерами запивала горечь своих мыслей пустым чаем. Денег на еду у меня больше не было, а просить стеснялась. Да и не у кого особо.
С работы уволили после жалобы посетителя кофейни – он не заметил табличку «Мокрый пол» и поскользнулся, из-за чего разбил дорогой телефон. Расплатой стало то, что меня выставили прочь в тот же день. Спасибо, что компенсацию, которую он требовал, не стали взыскивать, хоть и не заплатили за прежний уже отработанный месяц…
Я всё думала, как мне найти выход, как всё исправить? А теперь вместо исправления оказалась тут – в этом странном, совершенно незнакомом мне месте. Среди чужих непонятных людей, которые называли меня именем Анка, хотя на самом деле я Анна, Аня, Аннушка, как звала бабушка.
Но как я здесь оказалась?
В голове всплывал только визг тормозов, когда я выбежала на дорогу за конспектами. Неужели эти моменты стали последними в моей прошлой жизни, и теперь мне дана другая вот тут? Если это так, то лучше бы этого перерождения не было вовсе…
Я не успела понять, кто я здесь, но чётко осознала – точно не одна из хозяев этого богатого и мрачного дома. Скорее кто-то из прислужниц. А общение с «хозяином» запомнилось так хорошо, что повторять его совсем не хотелось. От неприятия и страха меня до сих пор трясло.
Простора для воображений не оставалось – та, в чьём теле я очутилась, явно с ним в близких отношениях. И похоже, что её саму на тот свет отправил как раз он, случайно (ну, я надеюсь, что случайно) придушив. Вот только у меня до сих пор горит тело в местах, где он касался. И отчего-то казалось, что той, кому оно принадлежало ранее, тоже мало удовольствия доставляло общение с хозяином.
Хотя судя по неодобрительным и даже злым взглядам, моя предшественница ни с кем тут особо не дружила…
Но мне сейчас было не до того, чтобы выстраивать отношения. Я лихорадочно пыталась понять, что это за место и как тут полагается себя вести. В саду уединиться мне так и не удалось. Какая-то сварливая женщина в почтенном возрасте больно схватила меня за руку и оттащила к инвентарю неподалёку, всучив тяжёлые вёдра.
– Вот, поливать будешь то, что скажет садовник! Совсем обнаглела, Анка! Работу забросила! Только и можешь, что хвостом крутить!
Никаким хвостом я лично не крутила, но ощутила, как напряглось тело от этих слов незнакомки. Кажется, моя предшественница и с ней имела некую вражду.
Правда, когда молча я взяла вёдра и отправилась к огромной бочке, откуда уже черпали воду другие служанки, женщина на меня удивлённо воззрилась: