Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки

Повинуясь не столько приказу хозяина, сколько собственному здравому смыслу, я и правда не выходила из комнаты до позднего вечера. Всё думала, взвешивала, и иного выхода кроме нежеланного брака не видела. Однако, как только на дом опустилась темнота, ощутила, как сжимается от голода желудок. Слабость после дневного обморока тоже не до конца прошла. И прикинув, что в моём положении устраивать голодание – не самая полезная вещь, таки решилась сходить тихонько на кухню. Ради себя одной наверное и не пошла бы, но морить голодом ребёнка внутри не была намерена.

Правда, для этого нужно было выйти из дома и дойти до пристройки, что находилась снаружи. Но сейчас встретить кого-то будет проблематично, все уже должны спать. Хозяин, судя по всему, после последних новостей больше не станет приставать. Как мне показалось, он вообще с брезгливостью отнёсся к моей беременности. Но это не только не обидело, а и вовсе обрадовало меня. Я даже вздохнула спокойнее.

Поэтому набросив на плечи старенькую порванную местами шаль, что откопала в шкафу, мышкой выскользнула из комнаты, пытаясь понять, где она располагается, и как отсюда пробраться к выходу.

К моему счастью, комната располагалась прямо под той лестницей, с которой меня едва не спустили в первый день моего тут появления. И до выхода было рукой подать. А на пути мне действительно никто не встретился.

Поэтому без происшествий добравшись до кухни я, не понимая, как тут включить свет (первый раз когда тут была, на это не смотрела, а днём не подумала даже), на ощупь прокралась к тумбе, в которой должен был храниться хлеб и вяленое мясо. Отчего-то очень сильно хотелось именно его.

И не отказывая себе, также на ощупь я тонко нарезала и его, и немного зачерствевшую буханку, собрав вкуснейшие бутерброды. Успела надкусить только первый, как вдруг на кухне стало светло.

Видимо, занятая нарезкой вслепую, не обратила внимания на то, что кто-то вошёл сюда же. Или просто этот кто-то ходит очень тихо.

Ослепнув в первые мгновения, прикрыла глаза рукой:

– Кто тут? – вырвалось само, пока пыталась проморгаться, чтобы прогнать слёзы и начать видеть снова.

– А ты кого-то конкретного здесь ждёшь? – раздался совсем рядом низкий недовольный голос, и я вздрогнула, не ожидая, что он успел так близко подойти.

Кое-как прогнав слёзы, я вытерла глаза ладошками, и запрокинула голову, взирая на раздражённое лицо великана. Дара то есть. Теперь я хотя бы знала его имя.

– Так что? Не помешал свиданию? – он искривил губы в презрительной усмешке.

– Н-нет н-никакого с-свидания, – пробурчала нечленораздельно, сама себя ругая, что начинаю заикаться каждый раз, как говорю с ним.

– Ну а то ты просто так бы сюда пришла, – покачал головой великан и отвернулся.

– Я просто проголодалась, – возразила робко, и он обернулся снова, теперь взирая на четыре неаккуратных бутерброда, что лежали на столешнице.

– Ничего у тебя аппетит, по тебе и не скажешь, – отозвался он и, отодвинув стул, уселся прямо напротив, не сводя с меня пристального взгляда.

– Я не ужинала и… – почему-то начала оправдываться и замолчала, сообразив, что ему до того и дела нет, наверное. – Хотите? – предложила вдруг неожиданно для себя.