Развод. Твоя бывшая

– Я режиссер, Злат. Что я буду делать в Америке? Кто меня ждет в Голливуде или на Нетфликсе? Здесь у меня уже есть имя и репутация, под которые дают лучшие сценарии и выделяют бюджеты. А кем я буду там – очередным ноунеймом, разносящим кофе именитым и успешным?

Я осталась ради него, а он променял меня на бывшую… А была ли она, действительно, "бывшей"?..

Нет, не хочу об этом думать, хочу к папе. Бросаю взгляд на телефон и отворачиваюсь. Звонок не поможет. Он не заменит папиных объятий, его тепла, а они мне сейчас очень нужны.

И я могу их получить! Я просто поеду к нему!

"Туда все еще летают самолеты", сказал мне муж, а у меня есть открытая трехлетняя виза.

Да!

Я улечу, забуду обо всем, вырвусь из этого кошмара наяву, который я даже не знаю, как пережить. После предательства Олега меня ничего здесь больше не держит. Я могу уехать в Америку и там начать все заново. Не здесь, где все будет напоминать о муже и его измене, а на новом месте.

Сжимаю руль ещё крепче. Да, я уеду. Мне только нужно взять свой паспорт. Даже вещи не нужны – в новую жизнь я не возьму ничего из старой. И никого. Кроме папы с Оксаной.

Войдя в квартиру, на секунду замираю на пороге, оглядывая свою идеальную "счастливую" жизнь, которая так несчастливо закончилась. Теперь всё это чужое. И я чужая. Это больше не мой дом.

Отмерев, не снимая обуви, прохожу в гардеробную, где в сейфе в дальней стене за полками для обуви хранятся наши документы. Достаю свою папку и, не желая задерживаться ни одной лишней минуты, иду на выход.

Хочу быть как можно дальше отсюда, от всего, что произошло, подальше от Олега и его лжи.

Распахиваю дверь, которую не потрудилась запереть, и сталкиваюсь с мужем.

– Куда это ты собралась? – спрашивает он.

Не глядя на него, молча пытаюсь его обойти, но он не позволяет, преграждая мне путь и занимая собой весь дверной проем – не проскочить.

– Пусти, – цежу сквозь зубы.

– Я спрашиваю, куда ты?

– Не твое дело, Олег! После того, что я только что видела, ты потерял право задавать мне любые вопросы.

– И что ты видела? – прищуривается муж, нависая надо мной мрачной глыбой.

– То, что вряд ли когда-нибудь смогу забыть. Но очень постараюсь.

– Злата, – сверкает он глазами. – То, что ты видела…

Я выразительно поднимаю глаза к потолку, и он затыкается.

– Я знаю все, что ты сейчас скажешь, Олег. И облегчу тебе задачу – я не поверю ни одному твоему слову. Ты достаточно врал мне, чтобы я продолжала тебе верить.

– И куда ты едешь? Уж не к отцу ли?

– Да, к отцу! Освобождаю квартиру для торжественного въезда в нее твоей любимой Вероники. На развод подам, препятствовать вашему счастью не собираюсь. Счастливого воссоединения! – почувствовав, как на глазах выступают слезы, замолкаю и пытаюсь протиснуться сквозь него, чтобы успеть убежать до того, как они прольются потоками из моих глаз.

Олег больше не препятствует мне.

– Ты совершаешь ошибку, Злата, – оборачивается вслед, когда я уже жму на кнопку лифта. – А твой отец только порадуется такому исходу.

Но я уже не слышу его. Я ничего не слышу, в голове белый шум, словно кто-то выключает звук вокруг меня. Этот гул в ушах сопровождает меня вплоть до посадки в самолет и проходит только когда шасси отрываются от земли.