Извращенные эмоции

– Что скажешь, Киара? – обратился к ней дядя. – Согласна поговорить с Нино?

Встретившись с ним взглядом, она сжала губы.

– Это первый раз, когда ты спрашиваешь меня, согласна ли я на что-то. Как уже сказал мистер Фальконе, я довольно скоро окажусь во власти своего будущего супруга, так что не понимаю, какое это сейчас имеет значение.

Дядя уставился на нее с отсутствующим выражением лица. Очевидно, он не привык к каким-либо возражениям с ее стороны. Резко кивнув и развернувшись, он торопливо вышел из комнаты.

Перед тем как за ним последовать, Римо обернулся к Киаре:

– Больше никогда не называй меня мистером Фальконе. Так звали моего отца, и я бы сжег этого сукина сына заживо, если бы у меня появилась возможность это сделать.

Он неторопливо прошел мимо Киары, и она отшатнулась в сторону, чтобы их руки не соприкоснулись. Римо с грохотом захлопнул дверь, и Киара подпрыгнула. Она не была покорной от природы, даже если пыталась так себя вести.

Я протянул руку в немом приказе, задаваясь вопросом, подчинится ли она мне. Киара подошла мне, положив свою ладонь в мою, но не глядя мне в глаза. Я обхватил пальцами ее запястье, положив большой палец на вену. Она вздрогнула, а по ее коже побежали мурашки.

Расширенные зрачки, учащенные дыхание и сердцебиение, дрожь в теле – Киара демонстрировала явные признаки ужаса. Я удерживал большой палец у нее на пульсе, продолжая ее рассматривать. Наконец она подняла на меня взгляд, и ее сердце стало биться еще чаще. Такая реакция в теле могла говорить и о сексуальном возбуждении, но я знал, что это не так.

– Значит, ты не соглашалась выйти за меня замуж, – заявил я.

Залившись краской, она снова стала смотреть на мой подбородок.

– Я согласилась, когда Лука меня попросил, но дядя не спрашивал моего мнения, когда обо всем договаривался.

– Тогда почему ты согласилась, когда тебя попросил об этом Лука?

Она нахмурила брови.

– Потому что на самом деле выбора у меня не было – только иллюзия. В этой жизни женщинам выбирать не дают.

Я несколько секунд пристально на нее смотрел. Казалось, она рассердилась. Ее гнев нравился мне больше, чем тот покорный ужас, что она показывала до этого. Я поднял ее руку, и она снова напряглась, словно забыла о моем прикосновении. Ее пульс под кончиками моих пальцев участился. Я показал ей кольцо.

– Не буду говорить, что у тебя есть выбор, принять его или нет. Мы оба знаем, что ты его примешь, а через два дня скажешь мне «да».

Побледнев, она едва заметно кивнула.

– Иначе перемирия не наступит.

– Именно.

Ее пальцы дрожали, пока я надевал ей помолвочное кольцо. Ювелир посоветовал мне выбрать его, когда я сказал, что деньги – не проблема. Простое золотое кольцо с большим бриллиантом посередине. Я никогда не понимал, зачем оно нужно. Киара снова сглотнула, и я понял, что таким образом она пытается хотя бы частично скрыть ужас, который испытывает.

– Ты же понимаешь, что это не смертный приговор.

Ее темно-карие глаза встретились с моими.

– Смерть – не худшее, что может произойти.

– Ты станешь моей женой. – Чего бы она ни слышала обо мне и моих братьях и о том, что происходило в Вегасе, ей не следовало бояться подобных вещей.