Извращенные эмоции

– Вот мы и снова встретились. – Он прищурился. – В прошлый раз нам не удалось поговорить наедине. Это ведь ты угрожал моей жене.

– Я ей не угрожал, – возразил я. – Я просто нашел брешь в вашей системе безопасности, а Римо на них указал, чтобы ты его не убил.

Взгляд Луки стал более суровым.

– Ты больше никогда не будешь угрожать моей жене.

Может, обычный человек его бы и испугался, но я воспринимал его хладнокровно, и пульс мой был таким же размеренным, как и всегда.

– Такое на меня не действует. Я не из тех людей, которых можно напугать. Я не намерен угрожать твоей жене в будущем. Думаю, что перемирие между Семьей и Каморрой станет логичным решением нашей проблемы с Филиалом, и чтобы оно сработало, нам придется договориться, чтобы никому не угрожать и не убивать друг друга до поры до времени.

Ухмыльнувшись, Лука несколько мгновений пристально на меня смотрел.

– А среди братьев Фальконе вообще есть кто-то в здравом уме?

– А что ты называешь здравым умом? – парировал я. – Общество не посчитает нормальными ни тебя, ни меня. Мы оба – психопаты, потому что нам нравится убивать. Или ты хочешь мне сказать, что испытываешь угрызения совести, когда пытаешь и убиваешь людей?

Лука пожал плечами.

– Может, мы и психопаты, но по сравнению с тобой и Римо любой психопат покажется адекватным.

Я знал, что мы с Римо стали такими в результате одного и того же. Животные приспосабливались к окружающей среде, когда хотели выжить. Это было частью эволюции, которая иногда происходила в небольших масштабах – в пределах одного существа. Римо поддался эмоциям, дал им волю и в результате уже с трудом контролировал свою ярость.

Мое же тело выжило, полностью избавившись от эмоций. Я предпочел адаптироваться по-своему. Это делало жизнь более предсказуемой.

Адамо еще не родился, когда мы с Римо стали теми, кем являемся и сегодня, а Савио было всего три года. Он был слишком мал, чтобы что-то понять или запомнить. Они не разделяли наших с Римо наклонностей.

– Я вполне способен делать то, чего ожидает от меня общество, если сам этого захочу.

– И ты хочешь жениться ради перемирия?

– Это единственная причина, по которой я вообще задумался бы о женитьбе, – честно ответил я. – На самом деле у брака нет других целей. Мне не нужно общение. Я получаю его с братьями и Фабиано. И для того, чтобы удовлетворить потребность в сексе, брак мне тоже не нужен. В Лас-Вегасе для этого достаточно женщин.

Лука мрачно усмехнулся.

– Верю.

– У меня сложилось впечатление, что ты поддерживаешь идею брака между членами наших семей.

– Не то чтобы поддерживаю, но, как ты уже сказал, это логичный выбор. Я должен думать о Семье и о своей собственной семье. Не хочу, чтобы вы, безумные ублюдки Фальконе, висели у меня на хвосте. Предпочитаю, чтобы вы превратили в ад жизнь Кавалларо. У меня и так дел по горло с Братвой. Я не хочу с ним связываться. И тот факт, что вы собираетесь убить Скудери максимально жестоким способом, который вообще может прийти в голову, – это еще один бонус.

– Значит, договорились. Учитывая историю твоей семьи, ваши капитаны и подручные тоже, как я полагаю, поддерживают этот союз.