Я объявляю тебе войну

– Бери, Анечка. Тебе нужны оба. Твои вещи в этих двух шкафчиках.

Глаза останавливаются на одном ключе, потом на другом. Одинаковые, да и Градов может врать.

– Матвей, пожалуйста. Не надо, – прошу тихо. Последнее, что могу произнести. Первая слеза скатывается. Прокладывая дорожку, режет, словно острое лезвие.

Градов прокладывает за ней пусть, но это его не трогает.

– Не плачь, Исхакова. Тебе не идет. Бери ключи и вали…

Шутки закончились. Мелкие пакости тоже. Началась настоящая месть. С кровью, жестью, вырванными жилами и красной пеленой перед глазами.

Вдох. Сложно решиться. В аудитории под сотню человек. Все пялятся на меня. Моя ярость такой силы, что я хочу, чтобы все они разом ослепли.

Раскрываю руки и кладу их на ладони Градова. Секунда же. Ее хватит, чтобы схватить и снова прикрыться. А Матвей…

– Спешишь? – зажимает мои руки в своих.

Нет! Нет-нет-нет.

Вторая слеза.

Смех, ахи, похабные шуточки. Кто-то из девчонок зовет Градова, но он не реагирует. Король ведь.

А когда Мот лениво перемещает свой взгляд на мою грудь, морщится.

– Было бы что скрывать, Анечка. Я разочарован, – и разжимает руки. Забираю ключи, накрываю ладонями грудь. Отпрыгиваю от Матвея. Он источник заражения.

Слов нет, а вот чувств очень много. И все душат.

– Отомщу. Понял меня? – говорю спокойно, но в глазах Матвея зажигается нехороший огонек. Губы слегка поджимаются, горло дергается, когда он сглатывает.

Думал, я так просто сдамся даже после такого позора?

Нет, придурок! Все как раз наоборот.

Обратно до раздевалок иду. Не бегу! Никто не увидит моего падения, когда за ребрами раздирает пустота.

Только когда забираю свои вещи и возвращаюсь в женскую раздевалку, сажусь в угол и даю волю слезам. Мне нужна минута слабости, и я вернусь в строй.

Когда за Исхаковой захлопывается дверь, в аудитории начинается галдеж. Я не вслушиваюсь, но и так ясно, кого и что они обсуждают.

– Замолчали! – выкрикиваю и обвожу всех взглядом.

Кто-то прячет телефон, кто-то смотрит непонимающе, кто-то опускает глаза.

– Да ладно тебе, Мот. Классно же было. И сиськи Исхаковой тоже, – Гера единственный ведет себя не как остальные. Он расслабленный и довольный. Думает, раз дружим, у него есть привилегии.

Меня передергивает. Это война только между мной и Анечкой. Ее позор – это моя заслуга, и смеяться могу только я.

Возвращаюсь на свое место, в то время как в класс входит препод. Исхакова на лекции не показывается. А надо бы, у нас по этому предмету экзамен. Хотя какое мне дело? Это чисто ее проблемы. Она и в группе-то ни сообщения не написала после моей вечеринки в честь начала учебного года. Будто общаться в чатах выше ее достоинства.

Принцесска, блядь.

На парковке ее машины не вижу. Значит, уехала. Хоть не голышом? Вещи были спрятаны в шкафчиках в мужской раздевалке, тут не обманул.

Заведя двигатель, сразу стартую. На крыльце показалась Бажена, и еще несколько недель назад я бы обязательно подождал ее. Может, поехали бы проветриться куда, потом в свою гостишку. У нас же есть и свой привычный номер.