Армагеддон

Место, где рождаются боги

Посейдон застыл, словно пораженный молнией. Его разум отказывался принять произошедшее. Перемещение свершилось мгновенно, без предупреждения, без объяснений. Он стоял у ворот, ведущих в мир богов, и его сердце билось, как пойманная в силки птица.

Дрожащей рукой он провел по холодным узорам на воротах, ощущая их древнюю силу. Затем, словно во сне, потянулся к бронзовому колокольчику рядом. Звук его прикосновения разнесся по небольшому притвору, как эхо далекой мелодии. Ворота начали медленно раскрываться, словно пробуждаясь от векового сна. Посейдон испытал прилив благоговения: он находился перед входом в мир богов, он стал причастен к великой тайне созидания, скоро он будет одним из великих, и его слава… Силой воли Посейдон заставил себя собраться и перестать мечтать.

Перед ним открылась прямая дорога, теряющаяся в туманной дымке. По обеим сторонам простирались бескрайние зеленые луга, покрытые густой травой. Воздух был чистым и свежим, но в нем витала странная, почти неестественная тишина. Не слышно было ни пения птиц, ни стрекотания кузнечиков. Лишь серые облака, медленно плывущие по небу, нарушали иллюзию застывшего времени.

Посейдон поднял голову, пытаясь понять, что происходит. Он чувствовал, как что-то странное, почти магическое, окружает его. Вздохнув, он шагнул вперед, навстречу неизвестности. Как только он пересек порог ворот, мир вокруг него ожил. Подул легкий ветерок, принося с собой запах дождя. На горизонте появились редкие деревья, а вдалеке послышалось пение птиц. Под ногами он ощутил пыль утоптанной дороги шириной в пять локтей. Но вокруг не было ни души, ни малейшего признака жизни.

«Значит, с дороги уходить нельзя», – вспомнил он слова Ридаса и двинулся вперед, в манящую неизвестность.

Одиночество никогда не пугало его. За свою долгую жизнь он не обрел ни друзей, ни привязанностей. Сотни врагов пали от его руки, и каждый из них был уничтожен по его воле. Он знал, что привязанность делает правителя слабым. Но сейчас, шагая по этой дороге, он чувствовал странное спокойствие. Его сердце билось ровно, а разум был ясен как никогда.

Он шел уже больше двух часов, но вокруг ничего не менялось. Лишь изредка он замечал вдалеке деревушки и пасущихся коров. Ему хотелось свернуть с дороги, исследовать этот странный мир, но слова Ридаса продолжали звучать в его голове: «Прямо и только по дороге».

Наконец, его терпение было вознаграждено. Через два часа, по его внутренним часам, он увидел колодец. Он был сделан из массивных дубовых брусьев, а на краю стояло бронзовое ведро. Посейдон почувствовал, как его мучает жажда. Он поспешил к колодцу, его сердце забилось быстрее. Нагнувшись, он заглянул внутрь.

Там, в глубине, он увидел чистую, прозрачную воду. Она манила его, обещая утолить его жажду и вернуть силы. Посейдон захотел опустить ведро, чтобы зачерпнуть воды, но вдруг замер. Что-то в этом колодце было не так. Вода в нем казалась живой, почти разумной. Она словно наблюдала за ним, ожидая его решения.

Посейдон услышал женский голос, раздавшийся из глубин. Он пригляделся и увидел тонувшую чернокожую женщину. Она из последних сил цеплялась за скользкие бревна стенок колодца, пытаясь не уйти под воду.