Армагеддон
Главы не присоединившихся ни к кому Домов заперлись в неприступных крепостях, перевезли туда провиант, животных и все население поселков. Дороги патрулировали небольшие отряды, которые не пускали никого в пределы своих доменов. Наступило время, когда каждый заботился о своем спасении и не помышлял о других.
«Своя кольчуга, как говорили предки, ближе», – вспомнил лер Манру-ил слова, которые когда-то слышал от своего отца.
Армия, составленная из дружин лордов, вошедших в Комитет национального спасения, пьянствовала, разлагалась, занимаясь от безделья грабежами беженцев и драками. Среди населения нарастал ропот, который мог вылиться в восстание. Конечно, лер Манру-ил понимал, что оно будет подавлено, но это нанесет непоправимый ущерб репутации Комитета. Он будет выглядеть в глазах снежных эльфаров не освободителем, а врагом, который выступил против своего народа. Такое не утаишь. Потерять репутацию лер Манру-ил не хотел. Потерять ее легко, а вот заработать – очень трудно. Нужны годы.
Лер Манру-ил, словно высеченный из камня, стоял в центре зала, его взгляд скользил по лицам собравшихся. В воздухе висело напряжение, густое, как туман над болотом.
– Леры, – начал он, чеканя каждое слово, – время истекает. Войска Леса из-за гололедицы не могут добраться до столицы, а наши силы постепенно тают. Дезертирство разрывает наши ряды, и армия, призванная стать освободительницей, утопает в пьяном угаре и грабежах.
Он замолчал, давая всем осмыслить его слова. Но в ответ услышал тишину, нарушаемую лишь тихим дыханием. Леры молчали, их лица были задумчивы и непроницаемы. Каждый понимал, что выход есть, но никто не решался сказать это вслух.
Лер Манру-ил почувствовал, как в его душе поднимается волна гнева. Он не привык к такому сопротивлению. Его тактика всегда срабатывала: он находил тех, кто готов был поддержать его, и вел их за собой. Но сейчас все было иначе.
Наконец тишину разорвал голос Миру-ила из Дома Опавшего листа, старого и худого, как скелет, но с глазами, полными огня.
«Противный старикашка», – неприязненно подумал лер Манру-ил.
– Что же вы молчите, леры? Я хочу услышать ваши предложения, – сказал Миру-ил, и его голос прозвучал как удар хлыста.
Лер Манру-ил сжал кулаки, стараясь не выдать своей ярости. Этот старик часто был его противником, но и часто поддерживал его начинания, выторговывая себе преференции. Сейчас он был особенно опасен.
– А что вы сами обо всем этом думаете, лер Манру-ил? – спросил несносный старик.
– У меня есть свое мнение, лер Миру-ил, – ответил лер Манру-ил, стараясь говорить спокойно. – Но я хочу услышать всех членов Совета. Только после этого я смогу высказать свою точку зрения. Это будет справедливо.
– Хотите взвалить ответственность на нас? – Старик не скрывал раздражения. – Нет, лер Манру-ил. Вы сами решили стать лидером оппозиции принцессе Торе-иле. Так предложите выход из этой ситуации, – его глаза вспыхнули злорадством, и проницательный лер Манру-ил заметил это.
Момент истины настал. Между единомышленниками мог образоваться разрыв. У победы всегда много отцов, а у поражения – один. И лер Манру-ил не собирался становиться этим единственным.